Читать книгу - "Белые ночи - Федор Достоевский"

— Ну, вот и дожили! — сказала она мне, смеясьи пожимая мне обе руки.

— Я здесь уже два часа; вы не знаете, что былосо мной целый день!

— Знаю, знаю... но к делу. Знаете, зачем япришла? Ведь не вздор болтать, как вчера. Вот что: нам нужно вперед умнейпоступать. Я обо всем этом вчера долго думала.

— В чем же, в чем быть умнее? С моей стороны,я готов; но, право, в жизнь не случалось со мною ничего умнее, как теперь.

— В самом деле? Во-первых, прошу вас, не жмитетак моих рук; во-вторых, объявляю вам, что я об вас сегодня долго раздумывала.

— Ну, и чем же кончилось?

— Чем кончилось? Кончилось тем, что нужно всеснова начать, потому что в заключение всего я решила сегодня, что вы еще мнесовсем неизвестны, что я вчера поступила как ребенок, как девочка, и,разумеется, вышло так, что всему виновато мое доброе сердце, то есть япохвалила себя, как и всегда кончается, когда мы начнем свое разбирать. Ипотому, чтоб поправить ошибку, я решила разузнать об вас самым подробнейшимобразом. Но так как разузнавать о вас не у кого, то вы и должны мне сами всерассказать, всю подноготную. Ну, что вы за человек? Поскорее — начинайте же,рассказывайте свою историю.

— Историю! — закричал я, испугавшись, —историю! Но кто вам сказал, что у меня есть моя история? у меня нет истории...

— Так как же вы жили, коль нет истории? —перебила она, смеясь.

— Совершенно без всяких историй! так, жил, каку нас говорится, сам по себе, то есть один совершенно, — один, один вполне, —понимаете, что такое один?

— Да как один? То есть вы никого никогда невидали?

— О нет, видеть-то вижу, — а все-таки я один.

— Что же, вы разве не говорите ни с кем?

— В строгом смысле, ни с кем.

— Да кто же вы такой, объяснитесь! Постойте, ядогадываюсь: у вас, верно, есть бабушка, как и у меня. Она слепая и вот ужецелую жизнь меня никуда не пускает, так что я почти разучилась совсем говорить.А когда я нашалила тому назад года два, так она видит, что меня не удержишь,взяла призвала меня, да и пришпилила булавкой мое платье к своему — и так мы стех пор и сидим по целым дням; она чулок вяжет, хоть и слепая; а я подле неесиди, шей или книжку вслух ей читай — такой странный обычай, что вот уже двагода пришпиленная...

— Ах, боже мой, какое несчастье! Да нет же, уменя нет такой бабушки.

— А коль нет, так как это вы можете домасидеть?..

— Послушайте, вы хотите знать, кто я таков?

— Ну, да, да!

— В строгом смысле слова?

— В самом строгом смысле слова!

— Извольте, я — тип.

— Тип, тип! какой тип? — закричала девушка,захохотав так, как будто ей целый год не удавалось смеяться. — Да с вамипревесело! Смотрите: вот здесь есть скамейка; сядем! Здесь никто не ходит, насникто не услышит, и — начинайте же вашу историю! потому что, уж вы меня неуверите, у вас есть история, а вы только скрываетесь. Во-первых, что это такоетип?

— Тип? тип — это оригинал, это такой смешнойчеловек! — отвечал я, сам расхохотавшись вслед за ее детским смехом. — Этотакой характер. Слушайте: знаете вы, что такое мечтатель?