Читать книгу - "Облака среди звезд - Виктория Клейтон"

кот, и поэтому мне плевать, что с ним будет. И если его не устраивает сумма, то он может свернуть ему шею и катиться ко всем чертям. Когда он понял, что я не шучу, сразу стал сговорчивее и позвал нас с собой, предупредив, что зверь очень злой и больно кусается.

— Он привел нас в какую-то каморку на соседней улице, — продолжал Арчи. — Чертова дыра, где пахло газом и какими-то химикатами. Это место напомнило мне лавки старьевщиков в диккенсовских романах. А кота он держал запертым в буфете.

На лестнице появилась Офелия с туфлями в руках, как раз когда Дирк особенно громко подал голос из-за двери.

— Хэрриет! Да уйми же ты своего пса! Смотри, что он натворил! Я вчера купила эти туфли за сорок фунтов и только один раз успела надеть. О, кого я вижу! — Она презрительно задрала голову, заметив Руперта и Арчи. — Не следует выказывать недовольство тем, что покупаю дорогие вещи. Моя работа требует, чтобы я хорошо выглядела. Если я буду ходить в рванье, все клиенты разбегутся.

— Я не выказываю недовольство, — возразил Руперт, — это мое обычное выражение лица.

— Извини, я не хотела тебя обидеть, — смутилась Офелия. — Я не могу принести домой ни одной новой вещи, и все из-за этого проклятого существа. Он сгрыз уже третью пару.

Руперт нетерпеливо глянул на часы:

— Уже девять. Нам пора.

Я немного расстроилась, что они даже не остались выпить чаю.

— Мы так и не поблагодарили вас, — сказала я, провожая их до двери. И, повернувшись к Офелии, пояснила: — Руперт и Арчи спасли Марка-Антония. Им пришлось заплатить пятьдесят фунтов этим мерзавцам.

Тут я не удержалась и, подойдя к Руперту, поцеловала его в щеку.

— Я этого никогда не забуду, — добавила я, устыдившись его строгого взгляда.

В эту минуту раздался телефонный звонок. Офелия взяла трубку:

— Я слушаю. С кем вы хотите поговорить? О! Это Офелия. — Она удивленно замолчала и затем добавила: — Да, она здесь. Я позову ее. — Прикрыв трубку рукой, она повернулась ко мне: — Это тебя, Хэрриет. Звонит Макс Фрэншем.

Глава 16

— Все хорошо, — сказал Макс, — у меня отличное расположение духа.

Он выглядел свежо, и даже щеки у него порозовели. Когда я попыталась отказаться от его приглашения пообедать в ресторане, он сразу же впал в такое глубокое уныние, что я не стала огорчать его. К тому же я знала, что Макс проявляет редкую преданность моему отцу и даже неоднократно навещал его в тюрьме — приносил ему книги, вино и сигары. Нельзя сказать, чтобы Макс мне не нравился, напротив — он мне казался привлекательным, просто мне было немного жаль покинуть Марка-Антония в его первый вечер после возвращения домой.

— Мы чудесно проведем время, — уверял он, улыбаясь. — Что бы вы хотели заказать?

Несмотря на его обходительность, раскованно и свободно я себя не чувствовала. Собираясь на этот ужин, я полагала, что мы будем сидеть в маленьком уютном бистро, а не в шикарном ресторане, где на каждого посетителя приходилось по два официанта, а все стены были увешаны венецианскими зеркалами. К счастью, я надела костюм из шотландской ткани, который можно было застегнуть на все пуговицы, скрыв таким образом дешевую невзрачную блузку.

А Макс выглядел просто сногсшибательно. Пиджак, рубашка, галстук, брюки — все сидело на нем идеально и было куплено в самом дорогом лондонском магазине. Волосам его, блестящим и пышным, почти до плеч, могла бы позавидовать любая женщина.

— Советую, месье, — заговорил официант на ломаном английском, наклонившись к нашему столику с блокнотом и карандашом в руках, — коктейль из пикантных устриц для дамы.

Дома мы никогда не ели устриц. Марии-Альбе, выросшей на берегу Средиземного моря и сохранившей самые тяжелые воспоминания о своем детстве, была присуща стойкая неприязнь ко всем морепродуктам. И поскольку я не была искушенным ценителем этих экзотических блюд, оставалось только согласиться с предложенным.

— По-моему, тут все страшно дорого… — Я была так озабочена нашими финансовыми проблемами, что боялась потратить даже лишний фунт на себя. Макс удивленно посмотрел на меня, и я вдруг ощутила мучительный стыд за то, что так неосторожно выставила напоказ свою нищету.

— Вам не нравятся дорогие рестораны? — спросил он, разливая шампанское.

— Я почти не бывала в таких заведениях, папа всегда говорил, что я совсем невежественна в этом вопросе.

— Разве никто из поклонников не приглашал вас на ужин?

Я рассмеялась, мысленно представив себе Доджа в ресторане.

— У меня был только один поклонник, и тот анархист.

Макс улыбнулся, так что сверкнули его ослепительно белые и зубы.

— Не могу поверить. Вы меня удивляете, Хэрриет. Только один поклонник у такой красивой женщины?

— Я почти никуда не ходила. Мне нравилось сидеть дома.

— Не верю, вы что-то от меня скрываете.

Но мне настолько неприятно было вспоминать о Додже, что я постаралась перевести разговор на другую тему.

— Какие чудесные цветы, — я кивнула на серебряную вазочку, — мне очень нравятся ландыши. И так пахнут даже в ноябре!

— Простите, Хэрриет, — вдруг серьезно произнес Макс, — это вовсе не мое дело…

— Что?

— Ничего. Давайте забудем об этом. Я не хотел огорчать вас. Расскажите мне лучше о вашей новой работе.

Мы успели выпить полбутылки шампанского, пока я делилась с Максом своими впечатлениями от «Брикстон Меркьюри». И к концу рассказа на лице его появилось скучающее выражение. Уже подали устричный коктейль, а я все рассказывала о спиритическом сеансе.

— Они свежие? — спросил Макс, кивнув на устриц.

— Даже слишком, по-моему, они еще живые… — Он с интересом наблюдал за мной. — Никогда не ела их раньше.

— Попробуйте, они вполне приличные.

— Может быть, лучше вы их съедите? Мне так будет легче… — Я положила вилку на край тарелки. — Не хочу показаться сентиментальной, но мне их жалко — я никогда не могла смириться с безжалостными законами пищевой пирамиды, царящими в природе.

Макс улыбнулся и продекламировал, не сводя с меня глаз:

А юных устриц удержать

Какой бы смертный мог?

Они в нарядных башмачках

Выходят на песок.

Что очень странно — ведь у них

Нет и в помине ног!

— «Алиса в Зазеркалье», с детства обожаю эту книгу, — призналась я Максу. — Руперт подарил ее мне на день рожденья много лет назад.

— Руперт Вульвеспурджес? Я не знал, что вы близко знакомы.

— Да, я тогда была еще ребенком. Но потом мы долгое время не виделись. И только недавно встретились снова. И теперь я понимаю, что