Читать книгу - "Шлейф - Елена Григорьевна Макарова"

— Ау!

Ответа нет. Но ведь сказал — временные. Надо подождать.

Добравшись до камеры, Владимир Абрамович выудил содержимое из кальсон. Страницы 105 и 106, выдранные из какого-то журнала, повествовали о последних днях Федора Линде. Устами генерала Краснова.

Того самого Краснова, который эмигрировал из России в 20-м году и в 1943-м был поставлен немцами управлять казачьим станом. В мае 1945 года англичане взяли «стан» в плен и передали Стране Советов. Краснова повесили. Было ему в ту пору 78 лет. Жуткая смерть для старика. Ну он, положим, был фашистом и антисемитом, а Хасан Халид, 82-летний сирийский археолог, был ангелом-спасителем античной Пальмиры… Обезглавлен исламистами. Отсеченная голова катится по ступенькам музея… Тело, подвешенное к античной колонне на центральной площади Пальмиры, клюют хищные птицы…

— Нынешние огурцы утратили бесстрашие. Прежние исламистов бы слопали… Ты меня слышишь?

— Слышу!

— Тогда не забудь прислать ссылку на книгу моего дядюшки! Адрес на чемодане. Если я не запамятовал, это улица Заколдованных Штанов, будка номер шесть. Звонок не работает, поэтому прошу стучать, кричать, реветь, мяукать или крякать, пока не услышу.

Тревожное сообщение, полученное из Луцка от генерала Краснова, оборвало связь.

Произошло это в ночь на 24 августа не по сегодняшнему календарю.

Комиссар

«Полки пехотной дивизии отказываются исполнять боевые приказы по укреплению позиции. На требование командующих лиц выдать агитаторов солдаты 444-го пехотного полка ответили отказом. Начальник пехотной дивизии генерал Гиршфельдт предупрежден. Линде выразил желание личным вмешательством ликвидировать этот случай.

Когда Линде с Гиршфельдтом подъезжали к позиции, казаки уже окончили окружение бивака 444-го полка. Они выставили заставу с пулеметами, сидели на лошадях с обнаженными шашками и, казалось, готовы были по первому приказанию броситься в атаку на пехоту.

Линде с Гиршфельдтом вышли из автомобиля.

Был очень жаркий полдень. Солнце высоко стояло на синем небе. В лесу пахло хвоей, можжевельником. У землянок раздавались крики офицеров, приказывавших выходить всем до одного и строиться поротно.

Линде вышел вперед. Лицо его было бледно, но выдавало сильное возбуждение. Он оглянул роту гневными глазами и сильным негодующим голосом заговорил: „Я комиссар юго-западного фронта. Я, который вывел солдат свергнуть царское правительство, чтобы дать вам свободу, равной которой не имеет ни один народ в мире, требую, чтобы вы сейчас же мне выдали тех, кто подговаривал вас не исполнять приказа начальника! Иначе вы ответите все. Я не пощажу вас!..“»

Биваки, заставы, шашки… Все есть в интернете. Но пока она рассмотрит картинки и прочтет то, что знать необходимо, Линде успеет еще пуще разъярить солдат.

„Ну что ж!“ — рыкнул Линде и пошел вдоль фронта.

Краснов знал зачинщиков и стал выкликать их по фамилиям. Их набралось двадцать два. Линде уточнил — все ли это, Краснов кивнул. Один из вызванных начал что-то говорить. Линде бросился к нему: «Молчать! После поговоришь… Негодяй! Взять их, — скомандовал он сопровождавшему его казачьему офицеру».

«Не выдадим!.. Товарищи! Что же это!..» — раздалось из роты, и несколько рук, сжатых в кулаки, поднялось над фронтом».

Арестованные были выведены из строя и, окруженные казаками, направились в ближайший сборный пункт.

Ослепленный успехом и упоенный собственной властью, Линде выступил перед вторым полком. «Говорил страстно, сильно, местами красиво, воодушевлялся сам и был уверен, что воодушевляет других. Строгость тона уступила место убеждению, приказ — призыву».

К Краснову то и дело подходили офицеры 2-го Уманского полка с просьбой увести Линде: «Дело плохо кончится. Солдаты сговариваются его убить. Они говорят, что он вовсе не комиссар, а немецкий шпион».

Краснов сообщил об этом Линде напрямую.

«Глупости, — отвечал тот. Глаза его горели восторгом воодушевления. — Поверьте мне, это все прекрасные люди».

«Из темной солдатской массы выступили определенные лица, которые неотступно следовали за Линде. Толпа наседала, все теснее замыкала круг. Линде ничего не замечал. Он продолжал верить в свою силу, в силу слова».

Краснов строго предупредил Линде, что ему надо немедленно уезжать, что он боится за его жизнь: «Злоба направлена именно против вас. Меня, быть может, и не тронут, побоятся казаков, но вам сделают худо. Уезжайте»!

Линде согласился. Но в ту секунду, как он взялся за дверцу автомобиля, пришло сообщение: «443-й полк идет сюда с оружием».

«Как?! — воскликнул Линде. — Самовольно сошел с позиции? Еду к ним. Я сумею убедить их, заставлю выдать зачинщиков этого гнусного дела. Я комиссар. Это мой долг. Ведь вы знаете, — обратился он к окружающим, — они обвиняют генерала Гиршфельдта в том, что он продал немцам за 40.000 р. свою позицию. Как это глупо! За сорок тысяч! Вечно нелепая басня об измене генералов!»

И Линде поехал навстречу смерти.

Поехал, встретился… Договор подписан изначально. Торговаться возможно лишь о сроках. Разве ж младенцы понимают, что подписывают?