Читать книгу - "Заброшенный в природу - Милен Русков"

аплодирует. Что делается! Доктор Монардес вышел на сцену и жмет руку Хесусу. Я бы тоже вышел, но мое место очень далеко. Я машу, чтобы они меня заметили. Наконец Хесус видит меня и говорит об этом доктору. Оба поднимают руки в приветствии. Я тоже их приветствую. Интересно, где дочери доктора Монардеса? Какой-то идиот ударяет меня по лодыжке. Да, пора направляться к выходу. Этот сброд тебя задавит и глазом не моргнет. Вместе с толпой пробираюсь к выходу, придерживая рукой кошелек с деньгами. И только я успеваю подумать, что это никогда не кончится, толпа выносит меня на улицу. Облегченно вдыхаю свежий ночной воздух. Теплая июньская ночь обволакивает меня, едва уловимый ветерок обвевает лицо, вокруг горят факелы и от людей на землю ложатся длинные колышущиеся тени. Вдали — там, где кончаются дома, — ярко сияют звезды, небо льет на землю прохладу, и этой ночью оно кажется светлее. Ночь Андалусии, Пелетье, небо Андалусии… Как жаль, что ты его никогда не видел… Или видел?

А где мой кошелек? На месте. Комары Гвадалквивира вьются вокруг, в ушах звенит от их противного писка. Я закуриваю сигариллу — и они тут же исчезают. Может быть, уже мертвы. Осматриваюсь по сторонам, пытаясь увидеть среди галдящей толпы доктора Монардеса и Хесуса. Неожиданно в голове всплывает вид тех маленьких островов, что расположены ниже по течению Гвадалквивира, и ласково омываются его водами. Я проезжал мимо и мне всегда было интересно, что там находится и что бы я мог увидеть, если бы находился там и смотрел на дорогу, по которой еду.

И тут я вижу доктора Монардеса и Хесуса. Они выходят из здания, продвигаясь маленькими шажками в клубке толпы, которая, постепенно раскручиваясь, растекается по улице, словно кто-то разматывает этот клубок. Я выкрикиваю их имена и, подняв руку, чтобы они меня заметили, направляюсь к ним.

5. ДЛЯ ИЗГНАНИЯ ТАК НАЗЫВАЕМЫХ «ДУХОВ»

Однажды мы были в Утрере, где лечили человека, страдавшего от болезни суставов. Возвращаясь обратно, проехали мимо местной церкви, перед которой стояла группа людей, оживленно обсуждающих что-то. Они утверждали, что в церкви поселился демон. Он пугает людей и творит зло. Люди утверждали, что демон и поныне находится там.

У меня по спине пробежал холодок. Мне это никак не нравилось, и я предложил доктору убираться отсюда как можно скорее.

— Ни в коем случае, — решительно возразил доктор Монардес. Мне даже показалось, что в его голосе я слышу радостные нотки. — Это все деревенские предрассудки, Гимараеш, — сказал он. — Духов не существует. Сейчас мы с тобой войдем внутрь и посмотрим, что там происходит.

Эта идея мне не понравилась. Есть некоторые вещи, с которыми я решительно не желаю сталкиваться. Но возбужденное состояние доктора красноречиво свидетельствовало, что сейчас мне не миновать этого столкновения. Я лишь вздохнул при мысли о неизбежных побочных эффектах научного мировоззрения и взял толстую палку, которую мне протянул доктор, — одну из трех, которые мы обычно держали в карете, чтобы, если понадобится, отбиваться от разбойников или диких животных. Доктор повертел палкой над головой, постучал ею по ладони и, видимо, удовлетворенный, направился к двери церкви. Я пошел за ним, а Хесус — за мной.

Большая деревянная дверь пронзительно заскрипела, когда мы ее открыли. В церкви царил полумрак. Лишь перед алтарем и там, где горели свечи, было светло. Перед алтарем на коленях стоял священник и молился. Он обернулся на скрип двери, и я увидел, насколько он испуган. И почти сразу понял почему: церковная утварь, собранная на длинном церковном столе, стоявшем у боковой стены, звенела, словно при землетрясении. Доктор довольно бодро двинулся туда между рядами стульев. Достигнув желанного места, он остановился и изо всех сил стал вертеть палкой над утварью, время от времени резко опуская ее, словно колотил кого-то невидимого в воздухе. Палка со свистом рассекала воздух, а утварь все так же продолжала звенеть. Как видно, это сильно разозлило доктора и он перестал церемониться. Удары посыпались во всех направлениях — по столу, по предметам на столе, повсюду.

— Давай, Гимараеш, — азартно выкрикнул доктор. Я сразу же понял его идею и, поскольку невозможно было пройти рядом с ним и не получить удара, я перепрыгнул через стулья в другой половине помещения и пошел к столу, быстро вращая палкой у себя над головой. Поднялся невообразимый шум: доктор изо всех сил колотил по столу с утварью. Сосуды разлетались во все стороны, со звоном падая на пол, падре громко молился, а Хесус носился по церкви с огромной горящей свечой и зажигал свечи во всех подсвечниках. Я, ощутив прилив смелости и почувствовав абсолютную уверенность в успехе нашего дела, изо всех сил ахнул палкой по правой половине стола, в то время как доктор орудовал своей палкой слева. В какой-то момент наши палки сошлись вместе и настоящее чудо, что они остались целы. Хотя ясень — дерево крепкое. В этот момент свечи в подсвечнике шагах в десяти от нас погасли, словно от порыва ветра. Чем бы ни было то, что заставляло утварь звенеть, но оно явно переместилось к правой стене церкви.

— За мной, Гимараеш, — выкрикнул доктор и бросился туда.

Мы перебежали к правой стене, продолжая вертеть палками над головой. Но то, неизвестное, появилось с другой стороны — свечи на подсвечнике возле Хесуса погасли, а пламя других закачалось, наклоняясь больше в одну сторону. Хесус, который стоял поблизости, прыгнул туда, также размахивая палкой. Он толкнул один подсвечник, и тот с грохотом свалился на пол. Доктор стал быстро пробираться между рядами, я же бросился к Хесусу, прыгая прямо по сиденьям стульев. Падре продолжал громко молиться.

— Ты не крестись, а возьми какую-нибудь палку! — крикнул ему доктор.

Я уже достиг места, где стоял Хесус и рубил палкой воздух, но неизвестное, наверное, где-то спряталось.

— Стой! — крикнул доктор, подняв руку, — остановись!

Мы завертели головами, оглядываясь по сторонам. Не было ни души, если не считать падре, который стоял перед алтарем с посохом в руках.

— Может, позовем экзорциста? — предложил падре.

— Не нужен нам экзорцист, — покачал головой доктор и, поразмыслив немного, добавил: — Вот что мы сделаем: падре пойдет по проходу между стульями, ты, Гимараеш, пойдешь вдоль правой стены, ты, Хесус, будешь двигаться вдоль левой, а я — перед алтарем.

Так мы и сделали. Я снова перебежал к правой стене и завертел палкой над головой. Поскольку я следил, чтобы не задеть какой-нибудь подсвечник, то не видел, что происходит в