Читать книгу - "Путь к вершинам, или Джулиус - Дафна дю Морье"

– Отчего бы тебе не уехать из Алжира и не попытать счастья в другой стране? – спросил Уда, поднимая голову от работы. – Чего ты приклеился к Моше Мецгеру, если хочешь быть свободным?

– Мецгер думает, я раввином стану, – ответил Джулиус. – И пока он так думает, он продолжает одевать и кормить меня, а еще учит задаром. А скажи-ка мне, какая страна самая богатая в мире?

Уда улыбнулся и приложил палец к носу.

– Ты и так нигде не пропадешь, но Англия побогаче прочих будет. К тому же это страна глупцов.

– А английский трудно выучить?

– Мне-то почем знать. Сходи вон к пастору в Мустафу, наплети ему что-нибудь.

– Если я решу уехать, мне полгода хватит английский выучить.

Итак, Джулиус отправился к Мартину Флетчеру, английскому священнику, который переехал в Алжир из-за астмы. Когда пастор средних лет увидел на пороге высокого бледного юношу в пыльных башмаках, то сразу почувствовал к нему сострадание, ибо говорил тот тихо, вел себя скромно, а еще вызывал в памяти давно забытый образ. С болью в душе Мартин Флетчер вспомнил тех двоих, что читали друг другу стихи в Греции, когда солнце садилось за афинские холмы, и с того дня Джулиус Леви стал изучать английский язык бесплатно.

– Итак, значит, вы работаете у торговца тканями и о вас совсем некому позаботиться? – мягко спросил Мартин Флетчер, не слушая ответ, а припоминая строки Китса^[25], который столь искусно воспел красоту спящего Эндимиона^[26].

– Да, сэр. После смерти матушки я остался совсем один, у меня есть только мои книги, – ответил Джулиус.

Мгновенно оценив характер собеседника, он тут же обернул делано задумчивый взгляд к окну и слегка ссутулился, как человек, обладающий по-детски ранимой душой, но столкнувшийся с грубой реальностью. Чтобы усилить эффект, Джулиус глубоко вздохнул, любовно провел пальцем по корешку книги, а на лоб ему самым подходящим образом упала прядь волос.

Глубоко тронутый, Мартин Флетчер поднялся с места, подошел к Джулиусу и положил руку ему на плечо.

– Я свободен с пяти до девяти вечера каждый день, если вы действительно хотите выучить язык.

«Верно Уда сказал, что англичане глупы, – подумал Джулиус. – Неужели с ними всегда будет так просто?»

– Не могу выразить, как я вам признателен, – произнес он вслух и, продолжая разыгрывать юного голодающего гения, почтительно поцеловал пастору руку.

Теперь, вместо того чтобы разгуливать по улицам и кутить в тавернах, придется заниматься еще по четыре часа каждый вечер, но пока он не будет знать английский, как родной, нечего и мечтать о самой богатой стране в мире.

– Мне с трудом верится, что вы не получили никакого образования, – улыбнулся Флетчер после первого урока. – Какая поразительная тяга к знаниям! Вы натренировали свой ум так, что он стал чрезвычайно восприимчив и без труда проникает в самую суть.

– Мы с матушкой читали по вечерам, – кротко ответил Джулиус, постаравшись придать голосу оттенок грусти, а про себя подумал: «Попробуй останься невеждой, с десяти лет торгуя на рынке, а последние пять – вбирая в себя все знания, какие только мог дать Моше Мецгер».

– Бедный Джулиус, как вы, должно быть, страдали, – произнес Мартин Флетчер, купившись на выражение глаз Джулиуса и набежавшую на лицо «грусть».

Он отошел от темы урока и перевел разговор на личные темы. Свет в комнате угасал, все было почти так же, как двадцать пять лет назад в Сент-Джонсе^[27].

– Вы напоминаете мне очень дорогого друга…

– Правда? – отозвался Джулиус, испытывая полное безразличие и с раздражением отмечая, что прошло полчаса, а значит, время уходит впустую – хорошо еще, что учат его задаром, а иначе он не получил бы то, за что заплатил.

– Кстати, я перевел ту страницу и записал перевод, не могли бы вы исправить ошибки? Переводил без словаря, – произнес Джулиус осторожно, скрывая нетерпение и робко улыбаясь, чтобы соответствовать выбранной роли, а потом добавил: – Вы так хорошо меня понимаете и этим вдохновляете на труды.

В том же, что касалось учения, Джулиус не притворялся – он действительно был жаден до знаний, а потому полностью отдавался изучению английского и не жалел усилий для того, чтобы овладеть грамматикой и произношением, уже вовсю представляя себе Англию – «страну глупцов».

– Мне бы хотелось показать вам мою Англию, – сказал Майкл Флетчер, снова уносясь мыслями в прошлое, – ручку он в красные чернила обмакнул, но перевод проверять не спешил.

– Я бы показал вам Кембридж и Бэкс^[28], мы бы посетили вечерню в капелле Кингс-колледжа. Если бы не мое здоровье и вынужденный переезд в Алжир… Джулиус, вы больше, чем кто-либо, способны оценить тамошнюю скромную красоту без всей этой пестроты, пурпурных цветов, чужого неба. После заката там на землю мягко ложатся тени, а воздух так чист!

– Да, сэр, было бы чудесно поехать туда вдвоем.

На самом деле Джулиус уже купил географический справочник, и там было написано, что Кембридж – маленький город. Те, кто хочет подзаработать, едут в Лондон.

– Конечно, вы еще молоды, даже юны, вам всего семнадцать, так ведь? Я был очень похож на вас в этом возрасте – так же наивен и ужасающе чувствителен. Не позволяйте никому ранить вашу душу, не поддавайтесь соблазнам. Вы ведь понимаете, о чем я? Их столько вокруг, особенно в этой стране.

«Совсем спятил», – подумал Джулиус, а сам обратил на пастора доверчивый взгляд широко распахнутых глаз.

– Не выношу никакого уродства, – произнес он, стараясь задеть нужную струну, чтобы Флетчер сохранил в мыслях образ невинного Эндимиона.

– На сегодня хватит занятий, Джулиус. Вы бледны, вам нужно поспать. Не очень вам одиноко в вашем бедном жилище?

– Нет, сэр, все хорошо. Я буду читать и думать о вас. Вы так мне помогаете.

– Пустяки, я ничего особенного не сделал. Что ж, до завтра. Доброй ночи.

– Доброй ночи, сэр.

А теперь прочь – нет, не в одинокую постель, мечтать о вечерне в Кингсе с преподобным Флетчером, а бросить камушком в закрытые ставни и перемахнуть через подоконник.

– О! Нунунн, милая моя, целых четыре часа со стариком-пастором – такая скукотища! Развлечешь меня? Я изголодался, но не еда мне нужна.

– Давай, малыш, только побыстрее, ко мне приятель зайдет в десять.