Читать книгу - "Отличная работа, Роберт! - Ванда Лаванда"

случайное прикосновение. Пусть Харт не мог взять Берти за руку или положить ладонь ему на колено – слишком заметно, – он все равно нашел способ, как его поддержать. Роберт тоже немного подвинул ногу, стараясь таким жестом передать благодарность за весь сегодняшний вечер.

– Это касается компании, работы и твоей жизни в целом, – сказал Джордж, но это не изменило решения Берти: он лишь неопределенно пожал плечами. Ничего нового, его семья опять придумала новый план на его жизнь. – Скоро в компании будет несколько изменений. Мы планируем расширяться, будем покупать кое-какие нужные нам мелкие фирмы. И это будет большим скандалом, на самом деле.

– Хорошо. Или плохо. Не знаю. А при чем тут я? – нахмурился Роберт, и из-за нервозности снова стал, как на шарнирах.

Он стал вертеть головой, смотря куда угодно, но не на отца. Пальцы Берти перестали терзать салфетку и стали выстукивать рваный ритм по его ноге, пока Харт, наплевав на скрытность, осторожным движением не положил свою руку сверху, прижав ладонь Роберта к его бедру. Теплое прикосновение отрезвило и немного успокоило взвинченного парня. А Джордж, совершенно игнорируя то, что происходило с его сыном, продолжил говорить:

– Нам нужно, чтобы СМИ были на нашей стороне. Рассказывали, какие Форестер&Ко спасители от банкротства и потери работы, а не про то, что мы акулы-монополисты в нашем бизнесе, которые поедают любых конкурентов.

Мистер Форестер снова взял бокал, словно всю важную информацию уже рассказал и теперь мог расслабиться. Поэтому следующие слова он говорил медленно и спокойно, а Берти постепенно закипал, даже несмотря на нежные невесомые поглаживания Харта.

– Так что на Совете директоров мы приняли решение, что нам нужно повлиять на СМИ изнутри. Твоя тетя Кристин предложила отличный вариант, с которым все согласились. Так как ты единственный наследник основателя компании, то есть мой, через пару лет ты станешь моим помощником, а затем возглавишь компанию вместо меня, когда я останусь в Совете директоров и буду заниматься только разработками. Поэтому тебе нужно жениться. Жениться на подающей большие надежды журналистке с хорошими связями – Лизе Эбигейл. Даже ты наверняка слышал эту фамилию. Таким образом, как раз через пару лет, когда вся подготовка по поглощению других фирм закончится, и система придет в движение, Эбигейл уже будет нашим человеком. И СМИ будут рассказывать о том, какая мы чудесная компания. Что, как не семейные узы, может привязать человека? Итак, Берти, слушай внимательно. Ваше знакомство будет…

Но Берти его уже не слушал. Ровно после слов "Тебе нужно жениться" у него в мозгу что-то закоротило. А дальше, как эхо в пустой пещере, в голове Роберта только и звучало: "Жениться… Жениться… Жениться…"

Роберт и новые препятствия

– Роберт?

Голос Харта вывел Форестера-младшего из оцепенения, и он с удивлением посмотрел на куратора. Они ехали в такси, и Берти не мог вспомнить, как закончилась встреча с отцом, куда они едут, и как вообще оказались в машине. Но то, что он был не один после этого вечера, странным образом его успокоило.

– Да?..

– Можно задать Вам личный вопрос?

– После сегодняшнего вечера, мистер Харт, Вы можете задать мне любой вопрос. И не один.

– Правильно ли я понимаю, что Ваша семья не в курсе, что Вы гомосексуалист? – сказал Харт так спокойно и обыденно, как будто обсуждал прогноз погоды на завтрашний день.

Щеки Берти покрылись пятнами румянца, и он опустил голову, шумно выдохнув через нос. Интересно, как Харт догадался?

– Нет, конечно, они не знают, – ответил Роберт, не отводя взгляда от своих коленей. – А откуда узнали Вы? Неужели, это так заметно? Вроде я не из тех, кто трясется над своей внешностью, да и жеманным меня вроде не назовешь.

– Нет, я бы не сказал, что Ваша ориентация заметна окружающим. Просто я знаю, на что обращать внимание, кроме стереотипов, навязанных обществом. И до сегодняшнего вечера я сомневался в своих выводах, но Ваша реакция на предложение о женитьбе заставила меня еще раз задуматься, и…

– Эмм, да нет. Я так отреагировал на грядущую помолвку не из-за того, что меня не интересуют девушки, – замялся Роберт, поднял голову и уставился в окно на огни города. – Точнее, не только из-за этого… Я же становлюсь старше, самостоятельнее, ответственнее. А они этого не видят, не хотят замечать. Решают за меня, планируют мою жизнь, как будто бы мне до сих пор двенадцать лет!

Он замолчал, нервно постукивая пальцами по подлокотнику двери. Затем обернулся и посмотрел в глаза мужчине рядом с собой:

– А еще я не одобряю браков по расчету. Может, это покажется Вам смешным, мистер Харт, но я верю в любовь!

– Нет, не покажется, – неожиданно серьезно ответил куратор.

Роберт покивал и снова отвернулся к окну. Мысли роились у него в голове. Тысячи переживаний и тысячи вопросов. При этом, пожалуй, добрую половину этих вопросов он хотел задать Харту, но он уже и без того злоупотребил его добротой и временем, верно? К тому же он обещал ему вечер в отличном ресторане и знакомство с высшим руководством. А что в итоге? Ничего! Роберт старался прогнать мысли о том, что не смог как следует познакомить Харта с отцом. Должность начальника отдела по рекламе – явно не потолок для такого ума, как у Бенджамина Харта. И Роберт искренне хотел, чтобы у его куратора появилась возможность подняться еще выше.

– Вы хотите поговорить? О сегодняшнем вечере или вообще. Время еще раннее, и у меня нет никаких планов на сегодня, – словно отвечая на сумбурные мысли Берти, сказал Харт. – Так что, если Вы хотите, я могу Вас выслушать и, возможно, смогу помочь.

Учитывая всё, что произошло сегодня, Роберт не стал строить из себя парня с несгибаемой волей. Вообще-то его девизом по жизни было оставаться оптимистом в любой ситуации. Но в данный момент оптимизма у него не было ни на йоту. Поэтому парень честно согласился на предложение:

– Да. Хочу. Но давайте поговорим у меня? Как-то нет желания посвящать в свою личную жизнь водителя такси, которому и так есть о чем думать…

Харт кивнул, и остаток пути они ехали в тишине. Роберт смотрел в окно, считая аптеки, мимо которых они проехали. Это было что-то сродни медитации. А куратор то и дело смотрел на него, но ничего не говорил, уважая просьбу.

Когда, наконец, они вошли в квартиру Берти, то он подумал, что на встречу с отцом уходил один Роберт – свободный, веселый и жизнерадостный парень с трудоголиками родителями;