Читать книгу - "Работа легкой не бывает - Кикуко Цумура"

время, необходимое, чтобы связаться с заказчиком, желающим дать рекламу, записать объявление и согласовать его с рекламодателем, мы обнаружили, что можем закончить максимум два объявления за день – или три при особо удачном стечении обстоятельств. Если же процессу согласования с клиентами недоставало гладкости, зачастую мы отправлялись к ним с визитом, даже если они не приглашали нас напрямую, и если в таких случаях нарывались на директора компании, располагающего избытком свободного времени, легко могли потерять три с лишним утренних часа.

Наше начальство вполне устраивала скорость, с которой мы с госпожой Эригути производили объявления. Нас не торопили, но и не рекомендовали снизить темпы. Единственным распоряжением, которое нам дали, было втискивать как можно больше объявлений в имеющиеся промежутки времени.

И вот как раз когда я редактировала запись для очередной остановки и проигрывала ролик, к которому только что добавила новое объявление, произошло то, чего я ждала, – меня кое-что насторожило.

«В эти выходные у моего сына бейсбольный матч, а родительский комитет до сих пор не закупил пластиковые коробки для бэнто, чтобы раздать детям!»

«Я придумала, как готовить замечательную еду навынос. Теперь мне нужны контейнеры, чтобы моим покупателям было в чем уносить ее домой!»

Мамочки и владельцы кафе и магазинов, далеко ходить не надо – ведь есть же «Упаковка Ито»! Мы производим контейнеры, отвечающие всему многообразию ваших потребностей!

Текст этого объявления писала госпожа Эригути. Я подождала, пока голос госпожи Катори пробежится, как обычно, по профилю потенциального покупателя, названию магазина и общим сведениям о компании, а потом, услышав «следующая остановка – начальная школа Умэноки», нажала паузу.

Действительно ли возле начальной школы Умэноки есть магазин с товарами для упаковки? Если бы он там был, я почти наверняка знала бы о нем. Я большая поклонница всевозможной упаковочной бумаги, одноразовых коробок для завтраков и тому подобных вещей, так что в такой магазин я, скорее всего, зашла бы как минимум однажды.

И потом, не далее как вчера я как раз проезжала на автобусе остановку «Начальная школа Умэноки», и там не было никаких признаков подобного магазина – впрочем, из автобуса переулки не просматриваются, так что если старый магазинчик пристроился где-то в глубине, а не на виду, к нему все мои предыдущие доводы не относятся.

Еще до возникновения конкретного желания съездить и проверить, есть ли там этот магазин, моей первоначальной реакцией стало подозрение в чистом виде. Что-то тут не так – вот какое чувство у меня возникло. Я закончила редактирование, отослала файл, написала ежедневный отчет, дождалась, когда госпожа Эригути уйдет домой, а потом покинула рабочее место и отправилась на поиски карты района. Эти карты хранились на полке за столом господина Кадзетани. Старательно изображая беспечность, я направилась прямиком к нему и выбрала выпущенную в нынешнем году карту района, где находилась начальная школа Умэноки.

Я перелистывала страницы, пока не нашла саму школу, затем принялась внимательно изучать ее окрестности, но не заметила никаких признаков «Упаковки Ито». Прищурилась, обводя пальцем каждое строение на странице со школой. Нет «Упаковки Ито». То же самое я проделала с предыдущей и последующей страницами. Зрение начало туманиться. «Упаковка Ито» по-прежнему не находилась. Не удалось отыскать хотя бы один дом, зарегистрированный на имя Ито. Стоя у книжного шкафа и уставившись на карту, я вдруг заметила, что надо мной завис господин Кадзетани.

– Что думаете?

В формулировке этого вопроса, из которого он исключил не только предмет, но и почти все остальное, я уловила что-то пронзительно знакомое и потому откликнулась вопросом:

– О чем?

Господин Кадзетани отступил и забормотал: «Да я… м-м… нет, я только…», чем моментально вызвал у меня чувство вины. Я уже была готова прийти к выводу, что он в самом деле несколько слабоват духом.

– Прошу прощения… Я просто проверяла, соответствует ли местонахождение одного магазина указанному в нашей рекламе.

– А, ясно. – Господин Кадзетани кивнул и вернулся на свое место.

Может, мне следовало проявить больше чуткости к его беспокойству? Пожалуй. Но суть заключалась в том, что у меня до сих пор не было достаточно ясного представления о том, к чему, собственно, проявлять чуткость. Не следовало признаваться, что объявления, составленные госпожой Эригути, внушают мне смутные подозрения, – пока еще нет.

Представив ежедневный отчет, я покинула офис и поехала домой «Альбатросом», сидя как на иголках от нетерпения. Ни на улицы, проплывающие за окном, ни на голос госпожи Катори я почти не обращала внимания. Просто дождалась, когда объявят начальную школу Умэноки, и вышла из автобуса.

Уже совсем стемнело. Было что-то жутковатое в сходстве с гладью озера, которое приобрел школьный стадион в темноте, но в одном из окон первого этажа – видимо, в учительской – горел свет, и это немного успокаивало. В магазине сладостей «Байфуан», наискосок от входа на территорию школы, жалюзи уже спустили до половины, готовясь к закрытию. Заметив, что все остальные магазины уже закрылись, я предположила, что в этом районе, наверное, все подобные заведения закрываются раньше, чем где-либо.

Надо было дождаться выходных и побродить здесь при дневном свете, думала я, шагая по тротуару со стороны «Байфуана» и читая названия магазинов на жалюзи, но никакой «Упаковки Ито» среди них не попадалось. И когда меня уже осенило, что надо бы позвонить в офис и вызвать сюда господина Кадзетани, я заметила свет в глубине широкого переулка, отходящего от улицы. Магазин в переулке, похоже, еще был открыт.

Приближаясь к нему, первыми я увидела два больших цветущих растения – из тех роскошных и пышных, которые одни компании посылают другим на открытие, – а потом разглядела то, что скрывалось за листвой: высокие башни из круглых блюд для канапе, густо-малиновые коробки для бэнто с прозрачными крышками, черные подносы для суши, расписанные золотом, гигантские картонные коробки, набитые связками одноразовых палочек для еды, большие упаковки разделителей для бэнто в виде медвежьих мордочек розового, младенчески-голубого и желтого цветов. Вблизи стало видно, что в горшки с растениями воткнуты карточки с надписями: две местных компании поздравляли «Упаковку Ито» с открытием.

Держа в руках пакет с тысячей разделителей для бэнто в виде медвежонка, я стояла посреди новехонького магазина и ошеломленно оглядывалась по сторонам. Вскоре ко мне подошел с приветствием мужчина лет пятидесяти в переднике.

– Ирассяймасэ![3]

– О, здравствуйте…

– Ищете что-нибудь конкретное?

– Нет-нет. Вы… эм-м… недавно открылись?

– Да! Только вчера. – Он бросил довольный взгляд в сторону растений в горшках. – До недавнего времени я работал в компании, которая производит вот эти самые разделители для