Читать книгу - "Война и мир. Том 1-2 - Лев Толстой"

Первое время своего приезда Николай былсерьезен и даже скучен. Его мучила предстоящая необходимость вмешаться в этиглупые дела хозяйства, для которых мать вызвала его. Чтобы скорее свалить сплеч эту обузу, на третий день своего приезда он сердито, не отвечая на вопрос,куда он идет, пошел с нахмуренными бровями во флигель к Митеньке и потребовал унего счеты всего. Что такое были эти счеты всего, Николай знал еще менее, чемпришедший в страх и недоумение Митенька. Разговор и учет Митеньки продолжалсянедолго. Староста, выборный и земский, дожидавшиеся в передней флигеля, сострахом и удовольствием слышали сначала, как загудел и затрещал как будто всёвозвышавшийся голос молодого графа, слышали ругательные и страшные слова,сыпавшиеся одно за другим.

— Разбойник! Неблагодарная тварь!.. изрублюсобаку… не с папенькой… обворовал… — и т. д.

Потом эти люди с неменьшим удовольствием истрахом видели, как молодой граф, весь красный, с налитой кровью в глазах, зашиворот вытащил Митеньку, ногой и коленкой с большой ловкостью в удобное времямежду своих слов толкнул его под зад и закричал: «Вон! чтобы духу твоего,мерзавец, здесь не было!»

Митенька стремглав слетел с шести ступеней иубежал в клумбу. (Клумба эта была известная местность спасения преступников вОтрадном. Сам Митенька, приезжая пьяный из города, прятался в эту клумбу, имногие жители Отрадного, прятавшиеся от Митеньки, знали спасительную силу этойклумбы.)

Жена Митеньки и свояченицы с испуганнымилицами высунулись в сени из дверей комнаты, где кипел чистый самовар ивозвышалась приказчицкая высокая постель под стеганным одеялом, сшитым изкоротких кусочков.

Молодой граф, задыхаясь, не обращая на нихвнимания, решительными шагами прошел мимо них и пошел в дом.

Графиня узнавшая тотчас через девушек о том,что произошло во флигеле, с одной стороны успокоилась в том отношении, чтотеперь состояние их должно поправиться, с другой стороны она беспокоилась отом, как перенесет это ее сын. Она подходила несколько раз на цыпочках к егодвери, слушая, как он курил трубку за трубкой.

На другой день старый граф отозвал в сторонусына и с робкой улыбкой сказал ему:

— А знаешь ли, ты, моя душа, напраснопогорячился! Мне Митенька рассказал все.

«Я знал, подумал Николай, что никогда ничегоне пойму здесь, в этом дурацком мире».

— Ты рассердился, что он не вписал эти 700рублей. Ведь они у него написаны транспортом, а другую страницу ты непосмотрел.

— Папенька, он мерзавец и вор, я знаю. И чтосделал, то сделал. А ежели вы не хотите, я ничего не буду говорить ему.

— Нет, моя душа (граф был смущен тоже. Ончувствовал, что он был дурным распорядителем имения своей жены и виноват былперед своими детьми но не знал, как поправить это) — Нет, я прошу тебя занятьсяделами, я стар, я…

— Нет, папенька, вы простите меня, ежели ясделал вам неприятное; я меньше вашего умею.

«Чорт с ними, с этими мужиками и деньгами, итранспортами по странице, думал он. Еще от угла на шесть кушей я понималкогда-то, но по странице транспорт — ничего не понимаю», сказал он сам себе и стех пор более не вступался в дела. Только однажды графиня позвала к себе сына,сообщила ему о том, что у нее есть вексель Анны Михайловны на две тысячи испросила у Николая, как он думает поступить с ним.

— А вот как, — отвечал Николай. — Вы мнесказали, что это от меня зависит; я не люблю Анну Михайловну и не люблю Бориса,но они были дружны с нами и бедны. Так вот как! — и он разорвал вексель, и этимпоступком слезами радости заставил рыдать старую графиню. После этого молодойРостов, уже не вступаясь более ни в какие дела, с страстным увлечением занялсяеще новыми для него делами псовой охоты, которая в больших размерах былазаведена у старого графа.