Читать книгу - "Берег Турецкий. Жить счастливо не запретишь - Александр Викторович Соболев"

Музыка внезапно закончилась.

– Благодарим, что провели этот вечер с нами, – на чистом русском языке сообщил Ди-Джей, – наша дискотека закрывается. Ждем вас завтра здесь же, в то же время.

Алексей просканировал взглядом выходящую молодежь. Знакомых и друзей здесь не было. Ни Людки, ни девушек Миколы и Степана, ни самих парней.

Покинутый всеми Алексей поднялся на воздух. Прогулялся по территории отеля, проверил температуру в бассейне. Нормальная. Осмотрел детскую площадку. Зашел в фойе. Людки нигде не было. Наверное, его безбашенные друзья и подруга поехали в город. Пускай веселятся, пока молодые. Что поделаешь?

Он снова почувствовал, что смертельно устал и алкоголь еще не выветрился. Алексей сел на лавочку у бассейна. Изумрудная вода успокаивала.

– Все будет хорошо, – шептал ветерок.

– Не сомневаюсь, – ответил Алексей, – если что найду другую. Мало их что ли?

– Тебе виднее, – понимающе улыбалась убывающая Луна, – ты взрослый мальчик.

– Отстаньте от меня! – Алексей закрыл уши ладонями, звуки прекратились.

Катя открыла глаза. В номере было темно. Посмотрела на часы – 3:16. Тенденция, однако, просыпаться в четвертом часу. Катя немного полежала на спине, изучая узоры на потолке. Попробовала лечь на правый бок, потом на левый. Заснуть снова не получалось. Прикинула и поняла, что спала больше двенадцати часов подряд. Чего ты еще хочешь?

Стараясь не разбудить Ларису, Катя надела джинсы, футболку с надписью «Шикарная женщина» и белые кроссовки. Выскользнула в коридор. Подошла к 325-му номеру. Приложила ухо к двери. Спят. Тишина. А что ты хотела? Чтобы Леша ночами не спал и тосковал по тебе? Да, хотела. Нет, подруга, не получится. Твоей поезд ушел. Теперь его крашеная блондинка так ушатает в постели, не до воспоминаний детства.

Катя спустилась в холл. Кивнула дежурному администратору на стойке рецепшена и вышла к бассейну. На вчерашней скамейке кто-то сидел. Артем? Почему он опять не спит? Переживает? Или у сына что-то болит? Сердце матери сжалось от тяжкого предчувствия.

– Артем, ты чего не спишь? – спросила Катя.

– Я не Артем, – обернулся на голос Алексей, – меня Лешей зовут.

– Это опять ты? – Катя вскинула и опустила руки, – я думала здесь мой сын.

– Его нет в номере? Присаживайся.

– Не знаю. Он уже большой, мы в разных номерах живем, – Катя немного подумала, села справа от Алексея, – у него даже девушка есть.

– Ты, наверное, хорошая мать, – Алексей почувствовал, что ночь отняла у него обиду, раздражение и непомерное желание самовыражаться. Надолго ли? Или это странное турецкое похмелье такое?

– Себя сложно судить, – Катя закинула ногу за ногу, – про тебя такого сказать не могу. Ты был плохим отцом.

– Это мой ребенок?

– Да. Твой. У меня после тебя не было мужчин еще года три.

– Я, наверное, в твоих глазах полный негодяй?

– Ха-ха-ха, – Катя рассмеялась, – это что сейчас было? Покаяние? Не стоит, Леша. Не напрягайся.

– Я не напрягаюсь. Просто спрашиваю.

– Знаешь, оказалось, что я тебя совсем не знала. Когда я в тебя влюбилась, то думала, что нет в жизни человека надежнее тебя. Но оказалось, что это не так. Жизнь, рано или поздно, расставляет все по своим местам. Ты, я смотрю, вполне доволен своей судьбой. Это, наверное, хорошо. Ведь ты ее выбрал сам.

– Да. Возможно. А ты довольна своей жизнью?

– Не знаю, – Катя глубоко вздохнула, – наверное, нет. Знаешь, вся эта ситуация надолго выбила меня из колеи. Раньше я была уверена в себе. Знала, что впереди ждет светлое будущее, верный и надежный муж, славные детки. Но ты меня предал. И судьба пошла наперекосяк. Я долго ждала, что ты приедешь. Что увидишь сына. Что все поймешь. Что извинишься. Я ждала тебя даже, когда вышла замуж за Сергея.

– Извини, – выдавил Алексей.

– Ты сожалеешь? – удивилась Катя, подалась немного вперед и посмотрела Алексею в глаза.

– Не знаю, – неуверенно пожал плечами мужественный мужчина, – я сожалею, что сделал тебе больно. Что ты долго страдала из-за меня. Я не знал.

– Что изменилось, если бы ты знал? Ничего.

– Артем – мой сын?

– Нет. Твой сын Иван. Его здесь нет.

– Где он?

– Он умер.

– Когда?

– Семь лет назад.

Глаза Алексея остекленели. Он представил, что его собственный сын, воевал с ним на противоположной стороне. И он мог его убить. Или сын мог убить отца, но не убил. Бр-р-р…

– Зачем ты мне это говоришь? Хочешь разжалобить?

– Ты сам спросил, Леша. Мне до тебя нет дела. После смерти сына меня вообще мало что волнует.

– Ты хочешь сказать, что я виноват в этом?

– Я такого не говорила.

– Это вы на нас напали! – крикнул Алексей, эхо разнесло последний слог «Али» над территорией отеля.

– Я не нападала, Леша.

– Ты отправила сына на смерть!

– Он был уже взрослый! – в голосе Кати появились железные нотки, – он хотел стать военным, как его отец. Он поступил в военное училище. И стал офицером! Потом все бросил и ушел добровольцем.

– Твой муж военный?

– Нет, – Катя всплеснула руками, – Леша, какой же ты тупой! Ваня знал, что Сережа не его родной отец. Он знал про тебя. Он искал тебя, пытался найти, но не смог. Я даже думаю, он пошел туда с надеждой встретить тебя. Но погиб. Вот такая нелепая жизнь получилась у нашего с тобой сына.

– Это ты виновата! – завелся Алексей, – ты его так воспитала! Что ты от меня хочешь?

– Я? – Катя сделала паузу, – ничего! – пауза, – от тебя! – пауза, – не хочу!

«Какой же он тупой солдафон! – подумала Катя, – я – дура, всю жизнь по нему сохла. Оказывается, меня бог отвел от такого остолопа. Спасибо тебе, боже!»

– Прощай, – Катя встала, – ты мне надоел. Мне очень жаль, что мы встретились здесь и сейчас. А еще: если бы можно было переиграть 90-й год, я бы его прожила иначе.

– Прощай, – буркнул Алексей, – я бы тоже прожил его иначе!

Она вдруг подумала, то уже третий день на отдыхе, а еще не дошла до моря. Если и были какие-то остатки сна, то после разговора с Алексеем окончательно выветрились. Возвращаться в номер не хотелось. Там Лариса и опека. Там таблетки и болезнь. А море было совсем рядом. Ощущалось его дыхание. Катя перешла по подземному переходу под автострадой и вышла на пустующий ночной пляж.

Села, подперев подбородок ладонями, на первый попавшийся лежак. Море лениво шевелило прибрежный песок.

– Ты сильное, большое, безмятежное и вечное, – подумала Катя, – я тоже так хочу.

– Ты так можешь, – услышала она голос моря.

– Нет. Я слабая, у меня не получится, – Катя подошла к воде, пенистые гребешки рассыпались у ее ног.

– Я тоже слабое. Мне тоже тяжело. С запада меня теснит океан, со всех сторон на меня нападают пресные реки. А люди царапают меня кораблями и дырявят подводными лодками. Мало того, они думают, что в меня можно выбрасывать мусор. Мне тоже плохо.

– А ты накажи обидчиков.

– Пробовало. Я топило корабли и устраивало штормы. Выводило реки из берегов. Я наступало на океан. Никто меня не слышит. Не понимает. Люди не учатся на своих ошибках и засоряют меня вновь и вновь.

– Печально.

– Не говори. Но я привыкло. Я теперь почти не наказываю обидчиков, я их игнорирую. Люди перестали со мной разговаривать и слышать меня. Я отвечаю им тем же.

– Почему ты со мной заговорило?

– Потому что ты такая же раненая, как и я. Потому что тебе больше нечего терять. Ты многое видела и знаешь. Впереди тебя только пустота.

– Когда я умру, ты останешься.

– Это ненадолго. Меня все равно съедят, разделят, завалят мусором. Вопрос времени. По нашим морским меркам у меня ненамного больше времени, чем у тебя – по человеческим.

– И ничего нельзя поделать?

– Ничего. Или я не знаю. У тебя очень похожая ситуация. Остается надеяться только на чудо. Ты