Читать книгу - "В Восточном экспрессе без перемен - Магнус Миллз"

Тем не менее мне показалось, что попробовать стоит. Назывался он «Перезвон» и располагался на противоположной стороне площади, рядом с лавкой Ходжа.

Меня отнюдь не удивило, что Ходж там оказался в числе немногих посетителей. Когда я вошел, он меня как-то признал и что-то пробормотал хозяину, а потом кивнул мне. Сидел он в конце стойки со стаканчиком виски. Немного поодаль другой табурет занимал еще один мужчина, пара человек сидела у окна, но, кроме них, тут больше никого не было. Хозяин, впрочем, выглядел вполне дружелюбным и, едва завидев меня, снял с полки пивной стакан.

— Пинту чего? — спросил он.

— Есть «Топэмовский» «Эксцельсиор»?

— Боюсь, нет, — сказал он. — Тут на него маловато спроса.

— О, тогда ладно, — сказал я. — Пинту лагера, пожалуйста.

— Это мигом.

Пока хозяин мне наливал, Ходж решил завести беседу.

— Сегодня на мотоцикле? — спросил он.

— Нет, — ответил я. — Предпочитаю пешком.

— Нечасто на нем ездите, да?

— В короткие поездки — нет.

— Я вас на нем уже несколько дней не видел.

— Ну да, я был занят.

— Так, а я думал, вы в отпуску.

— Да, вы правы, — сказал я. — Я в нем.

Сказать правду, этот тип Ходж меня как-то раздражал, и я уже начал жалеть, что вообще зашел в «Перезвон». В конце концов, в смысле атмосферы этот паб — так себе. Доски для дротиков нет, шумного типа в картонной короне тоже — Ни никакой тонкой разницы между верхним и нижним баром. Тут только сидят эти люди, тянут себе виски да задают банальные вопросы. Ладно, «Вьючная лошадь», допустим, тоже не центр галактики, но уж гораздо лучше «Перезвона» в смысле развлечений. Я провел там скучный вечер, размышляя, каково было бы тут жить, окажись этот паб единственным, и сделал мысленную зарубку сюда больше не возвращаться.

* * *

Наутро я уже был у озера спозаранку — решил доделать мостки тем же днем. Когда выезжал на тракторе, заметил, что мистер Паркер выглядывает в кухонное окно, однако на улицу он не вышел. Вообще-то я его до вечера толком и не видел. А меж тем ремонт у меня двигался. Я уже вполне наловчился отдирать старые доски и управлялся с циркулярной пилой уверенней. Где-то днем снова объявился старик — и вскоре опять уже помогал мне. Не знаю, вернулся ли он специально или просто случайно шел мимо, но так или иначе работа с ним двигалась значительно быстрее. В то же время не возникал вопрос, нужно ли мне будет отблагодарить его за старания. Насколько я мог понять, помогал он мне оттого, что, как и мне, ему больше особо нечем было заняться. Работу мы завершили перед самыми сумерками, и вновь он убрел прочь, не попрощавшись. После этого я принялся складывать инструменты и собирать оставшиеся доски, отвезти во двор. Наконец все было сделано, и я вышел, встал на конце мостков и поглядел через озеро.

Еще днем я заметил перемену в погоде. Судя по всему, с солнцем было покончено, а теперь поднимался и ветерок. Вода выглядела серой, а это уже не предполагало, что лодочные прогулки днем окажутся приятными. Небо тоже посерело, и пустоши вроде бы прямо-таки теснились вокруг. Мне пришло в голову, что самое время двигаться дальше. Немного погодя я услышал шум двигателя, повернулся и увидел, что на берег выезжает грузовичок мистера Паркера. В кузове было навалено несколько пустых бочек. Он подъехал и вышел ко мне на мостки.

— Вы говорили, что завтра уезжаете? — спросил он.

— Да, — ответил я. — Таков, во всяком случае, был план.

— Ну, вам тогда нужно пораньше выезжать, — сказал он. — Дождь надвигается.

— Да, мне тоже показалось, что выглядит мрачновато.

— Синоптик говорит, изобары смыкаются.

— Вот как?

— 978 уже — и быстро падает.

— А, — сказал я. — Ну да.

Мистер Паркер всматривался в противоположный берег озера, но теперь провернулся ко мне.

— Вы же тут дождей не застали, нет?

— Как-то на днях немного покапало, да.

— Это еще что, — сказал он. — Вы тут, считайте, и не бывали, если не видели настоящих дождей.

— Да, наверное, нет.

— Еще как хлещет.

— Могу догадаться.

— Поэтому на вашем месте я б выезжал пораньше.

— Ладно.

И с этим он повернулся и двинулся обратно к грузовичку. Мы уложили оставшиеся доски между нефтяных бочек, после чего он отъехал, а я тронулся за ним на тракторе.

Меня слегка разочаровало, что он ни словом не обмолвился о том, сколько намерен мне заплатить, но мне пришло в голову, что спешки особой нет — я же уезжаю только завтра.

Однако больше разочаровало то, что он ничего не сказал о качестве моей работы. Слишком-то меня это не беспокоило, но было б мило, скажи он об этом хоть что-нибудь. Хотя 6 отметь, что я все доски ровно напилил.

Тут я сообразил, что для него-то все это наверняка дело обычное, просто еще одна работа выполнена и не путается под ногами. Для него распоследнее дело — осыпать кого-то похвалами за то, что он немного по-столярничал.

Сложив все в сарай, однако, он задержался у дверей.

— Я тут подумал, — сказал он. — Вероятно, я вам что-то должен за ту работу, что вы мне сделали.

— Э… ну, вообще-то не важно, — ответил я.

— Да нет, это важно, — объявил он. — Беспечно было с нашей стороны не договорится, как полагается, в самом начале.

— Видимо, да.

— Поэтому до вашего отъезда я правда вам должен что-то дать.

— Ну.

Он показал на зеленую бензоколонку у сарая.

— Как вам понравится, если я вам бак наполню?

— О… ладно, — сказал я. — Если вас устраивает.

— Конечно, устраивает, — сказал он. — Хотя бы это я могу вам предложить.

Я сходил и прикатил свой мотоцикл, и он выжал ему в бак два с половиной галлона.

— Спасибо, — сказал я.

— Не стоит, — ответил он. — Надеюсь, в трейлере вам удобно, нет?

— О, — быстро сказал я. — Да, это было с вашей стороны очень любезно.

— Это хорошо.

Он запер колонку, после чего повернулся ко мне.

— Ну вот. В общем, мы можем не увидеться, когда вы уедете, поэтому хорошей вам дороги и приезжайте еще, если сможете.

Мы пожали друг другу руки, и он пошел к дому, где, как я заметил, внутри уже к вечеру зажгли свет. От этого дом смотрелся очень теплым, уютным, а остальной двор по сравнению выглядел достаточно уныло. Дойдя до своего трейлера, я сообразил, что ветер становится сильней. Где-то в сгущавшемся сумраке я слышал неравномерный лязг — вероятно, где-то на крыше большого сарая оторвался какой-нибудь лист гофры. За следующий час