Читать книгу - "История Глории - Стейс Крамер"

смогу занять ее место? Хотя это абсолютный бред. Я никогда не хотела стать частью их «семьи», я пленник здесь, и я навсегда им останусь. Я могла только надеяться, что до конца своих дней буду торчать на здешней кухне и гулять с Вашингтоном, пока никто не видит. Поэтому я избегала Миди, не устраивала словесные перепалки, хотя по ночам мне иногда снилось, как я перерезаю ей глотку, как она тем бедным кроликам. Эти сны меня согревали в холодные зимние ночи.

Неделю спустя к нам заявился Брайс. Сначала он с ребятами о чем-то бурно беседовал в столовой, пока я кружилась на кухне, готовя обед, а затем, собираясь уезжать, он вспомнил обо мне и моем гипсе, который, по его мнению, уже пора снять.

– Рука болит?

– Иногда ноет по ночам.

– Придется привыкнуть, боль всегда будет ее сопровождать.

– Я уже давно привыкла. Боль – это синоним моей жизни.

Брайс засмеялся, на его лице виднелось множество морщин, а на щеках образовались глубокие ямочки. Когда он улыбался, Брайс был похож на милого великана, но, когда улыбка сходила с его лица, он становился похожим на человека, который запросто может свернуть тебе шею или же расколоть твою черепушку, как скорлупу грецкого ореха.

Но, пользуясь случаем, когда он все еще был похож на доброго великашку, я решилась ему сказать:

– Брайс, научите меня драться.

– Чего?

– Я очень хочу научиться драться ну или хоть как-то обороняться.

– От кого тебе обороняться? От тараканов на кухне?

– Напрасно смеетесь. Тараканы в наше время очень опасные парни.

– У меня нет времени, чтобы заниматься с тобой.

– Я не требую много времени, хотя бы несколько минут в день… – вот теперь Брайс смотрел на меня таким серьезным взглядом, что я чувствовала, как мои кишки от страха завязались в узел. – Ну хорошо, несколько минут в неделю.

– Хочешь получить новые переломы?

– Кости срастутся, а опыт останется. Прошу вас, Брайс.

– Хорошо… – с трудом согласился он. – Тренировочным днем будет среда, но запомни: если ты хоть раз заноешь во время занятий, я тут же прикрою лавочку. Поняла меня?

– Поняла, – радостно сказала я.

Конечно, не ныть, когда с моим телом будут обращаться, как с мешком картошки, швыряя в разные стороны, будет трудно. Но я обязана была вынести все это. Сложно вспомнить и подсчитать все разы, когда меня избивали, когда я себя чувствовала наислабейшим человеком на земле. Ник, Тезер, Дезмонд, отец… Я устала ждать чьей-то помощи, устала бояться.

Я устала быть слабой.

Ночь была особенно холодная. В ванной даже пол покрылся инеем, через маленькие щелки окон сквозило так, что казалось, будто они открыты настежь. Обычно я мылась самая последняя, первая ванную посещала Север, за ней Миди. К тому времени, пока я помоюсь, все уже расходились по своим комнатам, и после я могла спокойно бродить по этажу до своей комнаты, в тишине и без лишнего напряжения. Но в тот день, возвращаясь в комнату, на своем пути я встретила Север. Наши комнаты разделяли три двери, а комната Миди находилась в десяти дверях от меня, так что мы с Север могли называться соседками.

– Спокойной ночи, – сказала я.

– И тебе того же. Хотя для меня эта ночь точно не будет спокойной, холод дикий. Иногда кажется, что я сплю в сугробе.

Мы услышали чьи-то шаги внизу, подошли к лестнице и увидели Сайорса. Он что-то говорил нам жестами, Север так же с помощью рук ему ответила, а затем Сайорс направился к своей комнате. Второй этаж – царство парней. Мне такое разделение показалось очень забавным, будто мы находились в общежитии колледжа. Я редко видела, чтобы парни поднимались к нам на третий, только девушки посещали второй этаж, чтобы добраться до лестницы и спуститься на первый.

– Сайорс с рождения немой?

– Нет. Он родился обычным ребенком, – Север внезапно прервала свою речь, будто опасаясь сказать то, что я вовсе не должна знать, но все же спустя несколько секунд нехотя продолжила: – Раньше он принадлежал людям, которые называют свою стаю «Красными языками».

Стоять на одном месте становилось еще холоднее, поэтому мы решили медленно идти по коридору.

– «Красные языки»? Странное название.

– У них есть такое правило: если кто-то из их сородичей окажется предателем, то они отрежут ему язык.

Я испуганно заморгала и даже остановилась.

– Ему что, отрезали…

– Да. Я не знаю, что сделал Сайорс, но ему пришлось пережить это наказание. Миди притащила его ночью, он был в крови, еле живой. До сих пор не понимаю, как он выжил…

– А… Почему он остался с вами? Ведь он уже предал один раз своих людей?

– Сайорс сооружает бомбы, хорошо разбирается во взрывчатках. В общем, он полезен нам. Ладно… Пойду спать, а то уже слишком поздно.

– Север… А если в вашей стае окажется предатель, как вы его накажете?

– Не бойся, мы ведь не звери, как «Красные языки». Просто всадим пулю в голову гада, и все, – улыбнувшись на прощание, Север зашла, в свою комнату.

А я до сих пор стояла в шоке. Как же страшен этот мир!.. Как ничтожно мало стоят человеческие жизни! Сидя у себя в Бревэрде, в уютном, теплом гнездышке, я даже и не догадывалась о том, что на свете есть люди, которые готовы отрезать тебе язык или пристрелить за то, что ты себя ведешь не так, как им нужно. Спокойно спать после услышанного я не смогла. Трясло меня не по-детски, то ли от холода, то ли от внезапно проснувшегося страха…

Снег хрустел под ногами, как маленькие хрупкие косточки. Ботинки на два размера больше болтались на моей ноге, даже несмотря на три надетых носка, черная длинная куртка, поношенная, дряхлая, с торчащими перьями повсюду, капюшон обрамляло что-то похожее на мех, а на правом локте красовалась дырка. Кажется, раньше эта куртка выполняла роль лежанки для бомжа, а еще она такая тяжелая, что создавалось впечатление, будто я несу чье-то тело на своих плечах. Уши мои стонали от мороза, поэтому я позаимствовала у Джеки шапку. Выглядела я смешно и жалко, и в таком виде я отправилась на рынок. В одиночку! Это событие действительно было особенным для меня. Доминик дал мне деньги и ключи от машины, и я сама должна была доехать до рынка и благополучно вернуться. Либо я в самом деле доказала им, что могу быть самостоятельной и они могут мне доверять, либо они просто заколебались возиться со мной.

Всего у них три машины, если не считать