Читать книгу - "История Глории - Стейс Крамер"

жизни. Вспомни Ребекку. Она пожертвовала своей жизнью ради тебя. Ради того, чтобы ты жила долго и счастливо. Неужели она погибла напрасно? Ты не должна так с ней поступать.

Согласен, взять и перечеркнуть все свои планы – непросто. Да и тем более тебя так же, как и нас, ждет суд. Но есть один выход, Глория. Ты должна покончить с собой…

Но не по-настоящему.

Я понимаю, это звучит как бред, но я прошу тебя, отнесись к моим словам серьезно.

Помнишь, как мы пытались инсценировать смерть, когда бросились с моста всем фургоном? Да, такое сложно забыть. Тогда у нас ничего не получилось, но, может быть, теперь у тебя получится?

Самое главное, чтобы твои родные и полиция поверили, что ты действительно покончила с собой. Будет очень хорошо, если на мосту будут свидетели твоего «самоубийства», тогда никто ни к чему не придерется.

Внизу я написал номер одного моего товарища. Он сделает тебе новые документы и предоставит убежище. Все, что тебе нужно, – это деньги. Понимаю, задача не из легких, но я надеюсь, что ты справишься с этим.

Нас направляют в Марион, штат Иллинойс. Туда тебя и отвезет мой человек.

Если у тебя все получится, то мы очень скоро встретимся с тобой, Глория.

Я умоляю тебя, сделай так, как я прошу.

Умри, но останься жива.

1-888-237-8289

Я несколько минут сижу, ничего не соображая. В голове пустота. Он что, действительно просит меня об этом? В голове не укладывается. Решай, Глория, решай быстрее! Я хочу с ним встретиться. Я хочу увидеть его и Стива. Я хочу, чтобы наша история продолжилась.

Мы обязаны воссоединиться и отомстить Дезмонду за смерть Ребекки. Покончить с собой – это значит смириться со всем, что произошло. А я не смирилась.

И не собираюсь.

Я на автомате беру свой мобильный, набираю цифры, указанные в письме, и нажимаю кнопку «вызова». Через пару томительных гудков мне отвечает грубый мужской голос.

– …Алло, меня зовут Глория. Алекс сказал, что вы можете мне помочь.

Мы с Тезер лежим на моей кровати. Слушаем музыку. Уже так поздно, но мы не обращаем внимания на время. Нам столько хочется друг другу рассказать, выговориться.

– А помнишь, как мы подрались в школе? – спрашивает Тез.

– Такое трудно забыть.

– Господи, было бы из-за кого. Мэтт Гинс – «красавчик планеты», – мы смеемся, – скажи, ты до сих пор любишь его?

– Нет, а ты?

– Да я и не любила его вовсе. Ты же сама знаешь… – наступает минутное молчание, – спасибо тебе.

– За что?

– За Адама. Знаешь, так прекрасно осознавать, что рядом с тобой человек, который действительно любит тебя.

– Да…

«А мой любимый человек так далеко от меня», – проносится у меня в голове.

– Слушай, а ведь в тюрьме можно навещать заключенных?

– Конечно, – смеюсь я.

– Тогда я буду каждый день приходить к тебе. Я еще успею тебе надоесть.

– В этом я не сомневаюсь.

Дверь комнаты открывается.

– Девочки, вы еще не спите? – спрашивает Нэнси.

– Мисс Лоренс, ну мы же не в школе, нас не нужно контролировать.

– Тезер, уже поздно, я постелила тебе в гостиной.

Тез с неохотой встает с моей кровати и направляется к выходу.

– Спокойной ночи, – говорит она.

– Спокойной ночи…

Я остаюсь одна в комнате. Для меня эта ночь точно не будет спокойной.

Несколько часов провожу, не смыкая глаз. Затем я начинаю собираться. Достаю рюкзак, кидаю в него свою толстовку с капюшоном и джинсы. Сую телефон в карман. Достаю несколько купюр из своей старой заначки. Кладу видеокамеру с запиской и свой дневник на видное место.

Надо спешить, Глория. Надо спешить.

Несколько минут молча прижимаюсь к стене. Чувствую, что вот-вот заплачу. Я больше никогда здесь не окажусь. Я потеряю свой дом навсегда. Я себя потеряю.

Открываю окно, выходящее на задний двор. Я еще в раннем детстве благодаря Тезер приобрела навыки по незаметному побегу из дома. Цепляюсь за водосточную трубу, прыгаю вниз. Тихо подхожу к углу дома. Вижу охранников, они разговаривают о чем-то своем, смеются. Нужно воспользоваться этим моментом. Я цепляюсь руками за забор, перебрасываю свое тело за него и прыгаю. Приземляюсь неудачно. Острая боль раздается в колене. Затем начинает болеть шов на боку, и мне кажется, что еще немного, и я начну разваливаться по частям.

Я нахожу в себе силы и начинаю бежать. Выбегаю на дорогу, голосую. Начинает светать. Господь, помоги мне.

Около меня останавливается машина, я запрыгиваю в нее.

– Интересно, что ты здесь забыла? – спрашивает меня водитель после того, как остановил машину в том месте, которое я указала.

– Хочу убить себя в тишине, – я отдаю водителю все деньги из заначки.

– Ну, и юморок у тебя.

Я выхожу из машины. Автомобиль трогается с места. Я остаюсь одна. Вокруг ни души. Я уверенно иду вперед. На улице уже стало совсем светло. Дохожу до того места, которое я просто не могла не посетить перед своим «исчезновением». Я залезаю через окно в тот самый ветхий деревянный дом, в котором я проводила почти каждое свое лето. Я прогуливаюсь по комнатам. Все это время я пытаюсь понять, что я делаю. Я сбежала из дома. Скоро все проснутся и обнаружат, что меня нет на месте. Разъяренные полицейские будут искать меня, и если я не сделаю то, о чем меня попросил Алекс, то мне в самом деле конец. За побег мне припаяют еще больший срок.

Господи, что же я наделала? Но обратного пути нет. Вернуться домой я уже не могу, и просто сбежать тоже не получится, потому что меня все равно найдут. Остается один выход. Умереть.

Когда на улице стали появляться люди, я выхожу из дома. Чтобы дойти до старого моста над Шумной речкой, так ее называют местные из-за сильного течения, мне потребовалось около часа. Помню, когда-то я приехала сюда и узнала, как один мальчик утонул в той реке, ее течение унесло его тело за считаные мгновения.

Спускаюсь к основанию моста. Вижу, что на мосту стоит компания из трех человек. Я улыбаюсь. Отлично. Мне как раз нужны свидетели. Прохожу несколько метров, снимаю с себя рюкзак, кидаю его на землю. Затем снова возвращаюсь к мосту.

Прыжок.

Не знаю, почему, но мое тело даже и не почувствовало удара о воду, хотя высота моста довольно приличная. Я чувствую небывалый прилив адреналина. Мое тело не подчиняется течению. Я не думаю о страхе, не думаю ни о чем, кроме того, как