Читать книгу - "История Глории - Стейс Крамер"

коллегам. Я ищу глазами Стива. Мы встречаемся взглядами, затем он вырывается из рук полицейского и, несмотря на боль от побоев, бежит ко мне, я тоже срываюсь с места. Я обнимаю его, он целует меня. Эти несчастные прощальные секунды становятся для меня вечностью.

Полицейские вновь разъединяют нас.

– Мы еще встретимся, малышка! – кричит Стив.

Я смотрю ему вслед. Затем меня заталкивают в машину, закрывают дверь.

Как же хочется кричать. Да так кричать, чтоб слышала вся планета. Чтобы каждый знал о моей боли. Я рыдаю. Моим телом овладела дрожь. Лучше бы меня расстреляли. Живьем выдернули сердце. Я никому не пожелаю такого испытать.

Камера. Синие стены. Я здесь одна, ребята в другом корпусе. Полицейский закрывает решетчатую дверь.

– Завтра приедут твои родители, – говорит он мне.

А я стою. Смотрю на стены. Не слышу ничего, кроме стука своего сердца.

– Это сон. Это всего лишь сон. Глория, ты должна проснуться, – шепотом говорю я, зажмуриваю глаза, через несколько секунд открываю. Синие стены, холодная решетка. Тишина.

Нет, неужели это не сон? ГОСПОДИ, НЕУЖЕЛИ ЭТО НЕ СОН?!!! Я смотрю на свои руки, они в крови Ребекки. Слезы снова хлынули из опухших глаз. Я опять кричу, несмотря на жуткую боль в горле, словно я проглотила осколки стекла.

Подхожу к стене. Ударяю ее кулаком, затем еще, еще и еще. Кричу и бью кулаками в стену, вспоминаю улыбку Ребекки – бью в стену, вспоминаю поцелуи Стива – бью в стену, вспоминаю диалоги с Алексом – бью в стену, вспоминаю шутки Джея – бью в стену, вспоминаю, как нам было всем хорошо и как наш мир рухнул в одночасье. Кричу и не жалею своих оставшихся сил, бью в стену. Бью до тех пор, пока мои руки не превращаются в кровавое месиво. До кости. Струйки крови скатываются по кисти к локтю. Но даже эта боль не способна затмить ту, что внутри меня.

Я падаю на пол. И не перестаю реветь.

Все снова возвращается на круги своя. Мне противен этот воздух. Мне противна эта жизнь.

В моей голове снова появляются те мысли, от которых я, как мне показалось, избавилась. «5 дней, Глория, тебе осталось всего 5 дней».

Day 46

Белое пространство. В лицо ударяет приятный прохладный воздух. Я осматриваю все кругом, пытаясь разобраться, где я. Чувствую необъяснимую легкость, будто я парю. А может быть, я умерла? Господи, хоть бы это было так.

Слышны приближающиеся шаги. Вмиг мое сердцебиение учащается, я вновь осматриваюсь, но никого не вижу. Что со мной происходит?!

– Уже проснулась? – спрашивает меня до боли знакомый голос, я оборачиваюсь и вижу перед собой Ребекку.

Она в длинном белом платье, которое сливается с тем пространством, в котором мы находимся. Я не верю своим глазам, сначала я испытываю испуг, но затем уголки моих губ приподнимаются. Она стоит здесь, передо мной, цела и невредима.

– Беккс? – произношу тихо я, – господи, Беккс! – я обнимаю ее крепко-крепко. Я чувствую ее тепло. Она обнимает меня в ответ и смеется.

– Ты чего?

– …я думала, что ты… – я смотрю ей в глаза. Они светятся от радости.

Я знала, что это сон. Она жива! И мне действительно приснился дурной сон. Я вздыхаю с небывалым облегчением.

– Глория, тебе нужно уходить, – внезапно говорит мне она.

– Куда уходить?.. Подожди, а где мы вообще? – говорю я, в очередной раз осматриваясь.

– Тебе нельзя здесь находиться.

– Где здесь?..

Ребекка делает шаг назад, затем еще один. Она идет спиной вперед, не сводя с меня своих теперь уже поникших глаз.

– Беккс… – говорю я, не понимая, что происходит.

– Меня там ждут. Прости, – Ребекка разворачивается и стремительно отдаляется.

– Беккс! – кричу во всю глотку я, – Беккс, прошу тебя, не уходи! Беккс!!!

Синие стены. Противный запах от холодного бетонного пола, на котором я лежала всю ночь. Мне начинает не хватать воздуха. Острая боль пронизывает все тело. Кажется, что все кости переломаны. Я смотрю на свои руки, они приобрели едкий бордовый оттенок из-за застывшей крови. Не могу полноценно пошевелить пальцами, потому что кисти жутко ломит от вчерашних ударов.

А внутри себя я снова слышу выстрел. И так повторяется каждую секунду. Слышу выстрел и вспоминаю ее падение. Слышу выстрел и вспоминаю, как она умирала у меня на руках. Как только я понимаю, что больше никогда не услышу ее голос, не увижу ее улыбки, ее блестящих глаз, меня начинает всю трясти. От истерики. Я не могу уже кричать из-за сорванного голоса. Но я кричу внутри себя. Закрываю глаза и плачу. Молча и без единой слезинки. Наверное, во мне уже не осталось слез. Не осталось ничего, кроме простреливающей боли.

«Мы еще встретимся, малышка», – проносится у меня в голове. Я смотрю на запачканный кровью браслет с буквой S, и мне становится в два раза больнее. Это все, что осталось у меня от него. Вспоминаю наше последнее объятие и снова начинаю задыхаться.

Слышу скрип решетки и чье-то дыхание.

– Макфин, на выход. За тебя внесли залог, – говорит грубый мужской голос.

И кто же внес этот залог? Папа. Конечно, он. Они с Нэнси уже здесь. Я представляю нашу встречу, и по моей коже начинают бегать мурашки.

Нет… этого не может быть. Это происходит не со мной.

– Поднимите ее, – говорит тот же голос.

Ко мне подходят два человека и поднимают за плечи. Я чуть ли не взвизгиваю от новой порции боли. Меня выводят из камеры. Я еле-еле переставляю ноги.

– К стене, – приказывающим тоном говорит мне двухметровый мужчина в форме. Я слушаюсь его. Он закрывает замок на решетке.

– Вперед.

Из-за тусклого света в темном, узком, с запахом сырости коридоре у меня щиплет в глазах.

Волосы совсем запутались и как пакля болтаются на голове. Мою одежду одеждой назвать трудно. На мне просто груда грязных тряпок с довольно неприятным запахом. Кожу на руках противно тянет, и ладони, словно клешни, я не могу их расправить. Представляю, как омерзительно я сейчас выгляжу. И в таком виде меня сейчас увидит отец. Теперь представляю его выражение лица и мысли о том, какая у него гнусная дочь.

Мы доходим до двери какого-то кабинета. Медленно сглатываю ком в горле. Сердце снова бьется в бешеном ритме. Каждый удар отдается эхом. Дверь открывается. В глаза теперь бьет резкий дневной свет. Я делаю шаг вперед. Прядь грязных волос оказывается у меня на лице, закрывая глаза. Сквозь нее я пытаюсь ознакомиться с