Читать книгу - "Вечный странник, или Падение Константинополя - Льюис Уоллес"

^{…И вот нога князя ступила на то самое место, откуда пятьдесят шесть лет назад он начал поднимать наверх сокровища Хирама, царя Тира.}

Плато наверху представляло собой все те же заросли худосочных трав и чахлой виноградной лозы; кое-где рос кустарник и высились оливковые деревья — их стволы и ветви были покрыты съедобными улитками. Этот урожай плодов, лакомых только жителям Запада, мог бы на рынке принести его сборщикам немалую прибыль. Рядом лежала в развалинах башня. Испытывая легкое волнение, князь подошел к камню, который, возможно, запомнился читателю: его некогда откатили от входа в тайник. Камень никто не трогал. Отметив это, князь спустился с утеса — на борту его уже ждали.

Индийский князь был человеком чрезвычайно осторожным. Если прибегнуть к языку коммерсантов, он собирался снять наличные в отделении своего банка, находящемся на острове Плати. Делать шкипера галеры своим деловым партнером он намерения не имел. А потому, обойдя остров по кругу, судно понеслось к Принкипо и Халки — богатство и утонченный вкус греков превратили их в райские острова мечты. Там галера простояла ночь и следующий день, а ее беззаботный пассажир, прибывший отдохнуть и подышать свежим воздухом, развлекался посещением монастырей и окрестных холмов.

На вторую ночь — стоял полный штиль — он сел в небольшую шлюпку и вышел в море, запасшись вином и водой, последняя была налита в бурдюк, специально купленный для этого путешествия. Пусть шкипер не беспокоится, если он припозднится, заметил князь перед уходом. Нило — отменный моряк, и силой и духом способный поспорить с любой волной.

Тихие воды вокруг Принкипо бороздили и другие прогулочные суда. Пение далеко разносилось по залитой звездным светом поверхности моря. Там, где их нельзя было уже ни увидеть, ни услышать, Нило приналег на весла и через час-другой после полуночи доставил хозяина к плоскому камню у восточного склона Плати. Путь к разрушенной башне был открыт.

Точно так же как и при первом визите, когда они хоронили сокровища, камень, скрывавший вход в тайник, откатили в сторону; после этого князь на четвереньках проник в узкий проход. Его снедала тревога. Если самоцветы обнаружили и похитили, придется совершить путешествие в Яффу и навестить иерусалимское отделение его банка. А второй меч Соломона сковать не под силу никому — такую утрату не восполнишь.

Камни были сырыми, проход темным, продвижение медленным. Князю приходилось ощупывать каждый дюйм пути, пользуясь руками так же, как гусеница своими усиками; он, впрочем, не роптал — именно практическая недосягаемость и заставила его использовать это потайное место. И вот он преодолел разрушенную ступеньку и, встав на колени, повел левой рукой по поверхности стены, пока пальцы не коснулись зазора между камнями. Именно это место он и искал; поняв это, он вздохнул с облегчением. В тусклом свете лампады, с помощью кайла и зубила он — так давно! — вырубил здесь полку, добавив внизу овальное углубление. Вскрыть его не составило труда. Убрав три-четыре неплотно пригнанных камня и засунув руку внутрь, князь извлек наружу овчину с мантии старшего Нило.

Несмотря на темноту, он не удержался и развернул отсыревшие покровы. Меч был на месте! Князь вытащил клинок из ножен и резко загнал его обратно, потом прикоснулся губами к рубиновой рукояти, снова подумав, какой огромной денежной ценностью обладает реликвия, которая больше чем реликвия. Кожа бурдюка, задубевшая до твердости камня, откликнулась на его прикосновение. Драгоценные камни тоже были в сохранности, в том числе и огромный изумруд. Князь прикоснулся к мешкам, пересчитал от одного до девяти. А потом, вспомнив, как десять раз заползал с ними в этот проход, начал извлекать их на свет — и не делал перерывов, пока все не оказались на борту шлюпки.

На пути обратно к галере он упаковал свои сокровища заново, обернув меч своим плащом, а камни переместив в новый бурдюк.