Читать книгу - "Дамское счастье - Эмиль Золя"

— Наконец-то! — тихо сказал Муре.

От волнения Дениза побледнела. Новое огорчение только что обрушилось на нее: Делош сообщил ей о своем увольнении. Как ни старалась она удержать его, предлагая за него заступиться, он заупрямился и, считая себя прирожденным неудачником, решил исчезнуть. К чему оставаться? Зачем стеснять счастливых людей? Дениза, вся в слезах, простилась с ним, как с братом. Ведь и она хочет быть забытой! Сейчас все будет кончено, ей останется только напрячь последние силы и с достоинством проститься. Еще несколько минут, и, если у нее хватит мужества собственными руками разбить свое сердце, она сможет удалиться и в одиночестве выплакать свое горе.

— Вы хотели меня видеть, сударь, — спокойно сказала ода. — Впрочем, я и сама пришла бы поблагодарить вас за вашу доброту.

Она увидела рассыпанный на столе миллион, и эти выставленные напоказ деньги оскорбили ее. А над ней, точно наблюдая за всем происходящим, г-жа Эдуэн улыбалась из золотой рамы своей застывшей улыбкой.

— Вы по-прежнему хотите покинуть нас? — спросил Муре, и голос его дрогнул.

— Да, сударь; так нужно.

Тогда он взял ее за руки и сказал в порыве нежности, внезапно сменившей холодность, которую он все это время напускал на себя:

— А если я женюсь на вас, Дениза, вы все-таки уедете?

Но она отняла руки, отмахиваясь, словно на нее обрушилось какое-то страшное несчастье.

— О, господин Муре, умоляю вас, замолчите! Довольно вам меня мучить! Я больше не могу!.. Свидетель бог, я ухожу, чтобы избежать этой беды!

Она продолжала защищаться, возражая ему отрывистыми фразами. Разве мало пришлось ей выстрадать от сплетен, ходивших по магазину? Неужели он в самом деле хочет, чтобы она в глазах окружающих и в своих собственных стала негодяйкой? Нет, нет, у нее хватит сил, она не позволит ему совершить такую глупость. А он, весь истерзанный душевною мукой, слушал ее и твердил в страстном порыве:

— Я этого хочу… я этого хочу…

— Нет, это невозможно!.. А как же братья? Я поклялась не выходить замуж; не могу же я привести вам с собою двух детей, не правда ли?

— Они будут и моими братьями… Ну скажите же «да», Дениза!

— Нет, нет, оставьте меня, вы меня мучаете!

Мало-помалу силы его иссякли. Это последнее препятствие сводило его с ума. Неужели даже такою ценой невозможно добиться ее согласия? Издали до него долетали говор и шум трехтысячной армии служащих, ворочавшей его царственное богатство. Да еще этот нелепый миллион лежал тут! Это было нестерпимо, как злая ирония, — и Муре готов был вышвырнуть его на улицу.

— Так уезжайте же! — крикнул он, и слезы хлынули у него из глаз. — Поезжайте к тому, кого вы любите… Все дело ведь в этом, не правда ли? Вы меня предупреждали, я должен был помнить это и не мучить вас напрасно.

Она была ошеломлена его безудержным отчаянием. Сердце у нее разрывалось. И с детской стремительностью она бросилась ему на шею, тоже рыдая и лепеча:

— Ах, господин Муре, да ведь вас-то я и люблю!

Из «Дамского счастья» поднимались последние шумные волны, — то были радостные восклицания толпы. Г-жа Эдуэн по-прежнему улыбалась из рамы своей застывшей улыбкой. Муре бессознательно присел на стол, на рассыпанный там миллион, которого он больше не замечал. Не выпуская Денизу из объятий, пылко прижимая ее к груди, он говорил ей, что теперь она может уезжать, — она проведет месяц в Валони, пусть тем временем затихнут сплетни, а потом он сам за ней туда приедет, и она вернется в Париж об руку с ним — полновластной владычицей!