Читать книгу - "Страсти ума - Ирвинг Стоун"

– Слушаю тебя, Зиг, я уже навострил уши. Зигмунд хихикнул. Энтузиазм Вильгельма был заразительным.

– Дорогой Вильгельм, ты уже читал первый и второй варианты моей рукописи о неврозах, вызванных обеспокоенностью, так что я не могу удивить тебя в той же мере, как ты удивил вчера меня, но я добился огромного прогресса в осмыслении, с тех пор как писал тебе…

– Объясняй. Никто не заставляет так быстро вращаться мои шарики, как ты…

– Что такое невроз? Это клиническое явление, примечательное общей раздражительностью, боязливым ожиданием, страхом без определенной причины, проходящими физическими приступами, такими, как сердцебиение, одышка, головокружение, сильная потливость по ночам, вздрагивание и дрожь, диарея…

Практический опыт убедил его в том, что беспокойство возникает вследствие некоторых физических факторов в сексуальной жизни. Он обнаружил это у девственниц, получивших сведения о сексе случайно, при неблагоприятных обстоятельствах, и у мальчиков, когда появляется эрекция, о которой они ничего не знают. Оно возникает у сознательно воздерживающихся людей; у тех, кто считает все относящееся к сексу отвратительным, кто представляет свои страхи в качестве приличной фобии, такой, как чрезмерная любовь к чистоте. Он обнаружил это у женщин, которых игнорируют мужья; у мужчин, страдающих преждевременным семяизвержением, неспособных контролировать оргазм. Синдром обеспокоенности присутствует у мужчин, женатых на женщинах, питающих к ним отвращение; у тех, кого раздражает женский половой орган и проникновение в него. Он выявил это у тех, кто полагал или кого убедили в том, что нет нужды в половом акте, а требуется любовь лишь в духовной форме.

Они шагали в бодром темпе, совпадавшем с потоком мыслей Зигмунда. Голос Зигмунда звучал не так громко, как Вильгельма. Он говорил профессиональным тоном, излагая один довод за другим с такой точностью, как если бы это были плитки, скрепляемые цементом в стенную мозаику.

– Возвращаясь к принципу постоянства, Вильгельм, скажу, что у каждого индивида свой порог. При нормальных обстоятельствах физическое сексуальное напряжение ведет к возбужденному физическому либидо, а оно – к совокуплению. Однако там, где невозможно сношение или оно отвергается физически, происходит трансформация, там недостает сексуального либидо, мы наблюдаем накопление физического сексуального напряжения и невроз обеспокоенности. Мои пациенты–мужчины говорили доверительно, что когда их охватывает тревога, у них исчезает половое влечение. Вместо этого повышается кровяное давление, возникают боли в спине, запоры, газы в желудке. Женщин охватывает тревожное ожидание, что простуда ребенка или мужа выльется в воспаление легких, они слышат, как мимо проносят катафалк. Таких симптомов множество в каждой приемной врача, в каждом городе: позывы к рвоте, головокружение, потеря способности ходить, обморочные приступы, позывы к мочеиспусканию, гнетущее чувство голода. Затем есть фобии и одержимость, страх перед змеями, молнией, темнотой, червями, навязчивое сомнение, парализующее уверенность в собственных мыслях.

– Я осмотрел значительное число пациентов, прочел истории, записанные на пяти языках. Разумеется, существуют чисто соматические причины различных физических заболеваний; этого полно в больницах. Однако я вынужден заявить сегодня, что значительная доля таких болезней навеяна психикой. Если мы сможем найти пути, чтобы вылечить эндемическое расстройство в сексуальной натуре человека, то тогда мы сократим душевные и эмоциональные болезни, а также окажем помощь в области физических страданий.

Они подошли к озеру Нейер. Вильгельм объяснил, что зимой он и Ида катаются здесь на коньках.

– Зиг, как ты собираешься обуздать сексуальные невзгоды этого мира?

– Успешное излечение всегда ценно для больного, получившего возможность в разумных пределах вести нормальную жизнь. Но болезни создает в первую очередь современное общество своими обманами и лицемерием, своими концепциями, что есть что–то греховное и грязное в самых естественных и основополагающих актах, осуществляемых человеком. Среди тех, у кого сексуальная активность является естественной и постоянной, нет таких невротических заболеваний.

– Верно, Зиг, – согласился Флис. – Но пока ты не можешь перестроить современное общество и освободить сексуальный акт от оков глупости. Как же ты предлагаешь действовать?

Они пересекли широкую дорожку для конной езды, обсаженную высокими деревьями, ветви которых смыкались над головой. Со вкусом одетые наездники Берлина, прямо сидящие в седле, галопировали, словно напоказ.

– Посредством выявления нормального в ненормальном, путем изучения всего относящегося к подсознанию, как оно работает, как контролирует индивида, и затем посредством понимания и научного измерения факторов, помогающих сознанию человека видеть то, чему не дает проявиться в подсознании цензор, и таким образом освободить себя от пут, от этого безжалостного хозяина. Как предотвратить становление вредоносного сексуального ядра? Идеальной альтернативой были бы свободные половые сношения между молодыми мужчинами и респектабельными девушками, к которым следует прибегать в том случае, если имеются безвредные превентивные способы. Твой метод, Вильгельм, послужил бы этой цели. При отсутствии трезвого подхода к сексуальности наше общество, по–видимому, обречено стать жертвой все более и более распространяющихся неврозов, ограничивающих радость жизни, разрушающих отношения между мужчинами и женщинами и несущих разрушение наследственности грядущим поколениям.

Пройдя вдоль Шпрее, они вышли к дворцу Бельвю, охристо–желтый фасад которого украшал ряд скульптур. За дворцом, в густом парке, на скамьях, страстно обнимались сторожа и няньки.

– Скажу тебе, дорогой Вильгельм, врач стоит перед проблемой, решение которой вполне заслуживает больших усилий.

Зигмунд возвратился в Вену посвежевший и полный сил. Марта и новорожденная дочь так хорошо выглядели, что он решил отметить это, побывав с Мартой в Народном театре Пратера на балете «Вокруг мира за восемьдесят дней». Затем они поужинали в ресторане «Айсфогель». Зигмунд рассказал ей о Флисе, о жизни этой четы в Берлине, но умолчал о его теориях. Он изложил свое мнение о «раздвоенности» Флиса. Марта воскликнула:

– Он ас в своей профессии, зачем ему напускать на себя важность, общаясь с коллегами?

– Это не важничанье, дорогая, это еще одна из человеческих масок. Бернгейм сказал: «Мы все во власти галлюцинаций». Имея в виду раздвоенность личности, не следует ли нам снять ту же самую виллу в Рейхенау на лето? Мне не нужно быть в Вене более трех дней в неделю. По утрам я буду работать; после полудня мы можем гулять по лесу, собирать грибы…

Марта огляделась по сторонам и украдкой поцеловала его в щеку.

– О, Зиги, я за это, давай поедем пораньше, в июне, а вернемся попозже, не ранее октября. Детям хорошо, когда ты с ними.

Сколько он ни старался, он не смог встретиться с Йозефом Брейером. Тот стал большой знаменитостью, его то и дело вызывали по срочным делам в разные столицы Европы. У него просто не было времени поговорить с Зигмундом о задуманной книге, посвященной истерии, поэтому Зигмунд перестал работать над ней. В июле ему попался экземпляр французского «Медицинского журнала», где он обнаружил, что занимающий важное положение в Сальпетриере доктор Пьер Жане высоко отозвался о предварительном сообщении Брейера и Фрейда… как подтверждающем его собственные исследования и выводы.