Читать книгу - "Струны души - Светлана Богославская"

спасли друг друга. И у меня было такое чувство, что я наконец-то нашёл себе друга. Конечно, у меня был ещё Лорд, но хотелось иметь друзей среди людей. Да, собаки самые лучшие друзья, но человека они заменить не могут и это очень печально. Я даже со всеми этими мыслями о суициде совсем забыл про Лорда и про то, что своим поступком я бы разбил ему сердце, ведь я был для него всем. Как я мог вообще подумать сделать такое?! Я не должен так поступать со своим верным лучшим другом. Я не должен его бросать! Это было слишком эгоистично! Больше я не должен был даже допускать такие мысли. Ни за что на свете!

Мы с Димой общались больше часа. У нас оказалось даже больше общего, чем мы думали. Мы всё говорили и говорили и не хотели расходиться. Мне даже папа звонил пару раз, начав переживать за меня. Он же привык, что я возвращаюсь домой сразу после пар, и для него было странно, что я задерживался уже более чем на час. А когда я ему сказал, что общаюсь с другом, он очень удивился и одновременно обрадовался, ведь он так долго добивался, чтобы у меня появились друзья. А я за этот час мог спокойно назвать Диму своим другом, потому что мы так хорошо узнали друг друга, и нам так легко было друг с другом, что казалось, что мы общаемся очень давно. Так что на следующий день мы вновь встретились и продолжили общение. И на следующий день мы сделали так же. И стали так делать каждый день! Мы не могли взять и перестать общаться, ведь нам обоим так нравилось это общение. Очень нравилось!

Дима всё же воспользовался моим советом и поговорил со своими родителями. Он не сразу на это решился, но всё же сделал это. Оказалось, что всё не так уж и страшно. Ему родители рассказали, что их ребёнок умер в год своей жизни. Им было очень тяжело от такой потери, и они не знали, как быть, ведь эту ужасную новость надо было рассказать всем родным и знакомым. А значит, им надо было вновь пережить эту боль. И тут как раз настоящая мама Димы отказалась от него, и теперешние его родители решили усыновить мальчика. Он был тем, что спасло их семью и их самих. Только благодаря ему они смогли справиться с этой болью и прийти в себя. И не смотря на то, что Дима усыновлённый, родители всё равно его очень сильно полюбили, и он для них за это время стал как родной сын. И им было очень стыдно за то, что они от него скрывали всю эту правду и врали ему и всем родным. Родители очень долго извинялись перед Димой за это и говорили ему, что хотели сказать ему всю правду, но постоянно боялись. Когда они всё это прояснили и нормально обсудили, их отношения стали лишь ещё лучше, и у Димы всё наладилось. Дима смог найти в себе силы и простил своих родителей, ведь те и правда его любили и всегда к нему хорошо относились. А это было главным. Если бы не они, его жизнь была бы много хуже, чем сейчас. Злиться на родителей Диме было глупо и бессмысленно.

С этих всех событий и нашего сплочения с Димой быстро пролетели три недели. Они прошли так быстро, что я даже не заметил. Уже давно у меня так быстро не пролетало время. И вот мы с Димой опять встретились. Мы договорились заранее о встрече и в назначенное время уже сидели вместе в кафе.

— Ну, что как у тебя жизнь? — поинтересовался я у Димы, попивая горячий сладкий чай из кружки. Мы с Димой в кафе обычно немного заказывали, но сидели достаточно долго. Общаться на улице мы не могли, ведь там было холодно. К тому же там мне было не слишком удобно общаться с Димой, ведь я отвлекался на другие шумы и чужие голоса и не мог сосредоточиться на разговоре. Поэтому мы старались общаться где-нибудь в помещении. Для нас двоих так было удобнее. Дима тоже предпочитал общаться со мной в кафе или любом другом помещении.

— Я у тебя хотел спросить то же самое, — проговорил Дима и по его голосу я понял, что он улыбается. — У меня-то всё наладилось, а вот у тебя вроде как нет. Вот благодаря тебе у меня теперь всё хорошо! Или ты забыл?

— Я просто проверяю всё ли у тебя хорошо. А то мало ли…. — я сделал многозначительную паузу. — А у меня это незачем спрашивать. У меня всё в принципе нормально, но ничего в основном не наладилось. По-прежнему!

— Ну, не совсем по-прежнему, — возразил Дима.

— Ты о чём? — не понял я.

— Теперь у тебя есть друг! — воскликнул Дима.

— А! Ну, да, — я улыбнулся, не удержавшись. — Это верно! Теперь у меня есть хоть один друг. Ты!

— Ага, — довольно пробормотал Дима. — Так что теперь ты точно кому-то нужен.

— Ну, да, — не стал я спорить. — У меня тогда просто было минутное помутнение. У меня до этого была передряга с одноклассниками и всё так навалилось. Сам жалею, что тогда подумал о самоубийстве.

— Да, ты уже это рассказывал, — напомнил мне Дима.

— Да я знаю, — махнул я рукой. — Просто ты упомянул об этом, и я решил ещё раз сказать. Вдруг ты забыл!

— Я ничего не забываю, — оборвал Дима. — И, кстати, между прочим, если бы ты тогда не подумал о самоубийстве и не решил бы его сделать, то мы бы не встретились. Ведь мы встретились там, оба готовые покончить с собой.

— Ну, это верно. Но я же сказал, что жалею о том, что подумал о самоубийстве, а не о том, что поднялся на крышу. Вот об этом я точно не жалею и никогда пожалею! — твёрдо сказал я.

— Но также учти то, что если бы ты просто стоял на крыше, я вряд ли обратил бы на тебя внимания и скорее всего, сделал бы это…. Ну, то есть покончил бы с собой. А так ты подошёл к краю и тоже хотел покончить с собой….. Вот я и обратил на тебя внимание! — подметил Дима.

— Ну, значит хорошо, что всё так вышло! — завершил я эту не очень приятную тему. — Мы встретились там и спасли друг друга. И ещё стали друзьями! Здорово же?! Не так ли?!

— Не то