Читать книгу - "Илиада - Гомер"

Очень уже далеко от судов, под троянской стеною,

Битва кипела. Совсем Ахиллес и не думал, что умер

Друг его, — думал, что жив, что, достигнув ворот, он вернется

Снова к судам. Хорошо было также известно Пелиду,

Что без него, — да и с ним, — не разрушит Патрокл Илиона.

В тайных беседах не раз он об этом от матери слышал,

Осведомлявшей его о решеньях великого Зевса;

Но о беде, что случилась, — о ней ничего не сказала

Мать, — что погибнет его всех более близкий товарищ.

Те же все время над мертвым, уставивши острые копья,

Без перерыва сшибались, один поражая другого.

Так не один говорил из меднодоспешных ахейцев:

«Было б нам очень позорно, друзья, возвратиться отсюда

Снова к судам нашим быстрым. Пусть черная тут же земля нас

Всех без изъятья поглотит, — для нас это было бы лучше,

Чем конеборным троянцам позволить, чтоб этого мужа

В город они унесли и великую добыли славу».

Также кой-кто говорил и среди крепкодушных троянцев;

«Если судьба нам, друзья, возле этого мужа погибнуть

Всем сообща, — и тогда пусть никто не выходит из боя!»

Так не один говорил. И сила у каждого крепла.

Так меж собой они бились, и гром возносился железный

Через пространства эфира бесплодного к медному небу.

Кони Эакова внука, поодаль от битвы кипевшей,

Плакали, — после того, как увидели, что седока их

Бросил в пыль истребитель мужей, шлемоблещущий Гектор.

Автомедонт, Диореем рожденный, могучий возница,

Как ни стегал их проворным бичом и как ни старался

Ласковым словом иль бранью заставить их сдвинуться с места,

Те ни назад к Геллеспонту широкому в стан не бежали

К быстрым судам, ни к ахейцам в сраженье итти не хотели,

Но неподвижно стояли, как столб погребальный, который

Возле могилы мужчины иль женщины мертвых воздвигнут.

Так стояли они у прекрасной своей колесницы,

Головы низко понурив. Горячие слезы на землю

Падали с век лошадей, объятых тоской по Патрокле.

Пылью пышные гривы грязнились, на черную землю

Из-под яремной подушки с обеих сторон ниспадая.

Плачущих видя коней, почувствовал жалость Кронион.

Стал, головой покачав, со своим он беседовать духом:

«Бедные вы! И зачем мы вас дали в подарок Пелею,

Смертному мужу, — бессмертных, навеки бесстаростных в жизни!

Разве затем, чтобы скорбь у бессчастных людей вы познали?

Меж существами земными, которые дышат и ходят,

Истинно в целой вселенной несчастнее нет человека!

Но не придется на вас и на вашей лихой колеснице

Гектору ездить, Приамом рожденному. Я не позволю.

Будет с него, что доспех он имеет и так им гордится!

Силу вам в дух и в колени вложу я, чтоб вы невредимым

Автомедонта из боя кровавого вынесли к стану.

Я же славу еще троянцам покамест доставлю:

Будут врагов избивать, пока кораблей не достигнут,

Солнце пока не зайдет и священный не спустится сумрак».

Так произнесши, вдохнул в лошадей он великую силу.

С грив своих пыль отряхнувши на землю, они с колесницей

Между троянских рядов и ахейских стремглав полетели.

Автомедонт, хоть о друге печалился, бился с врагами

И налетал на конях, как на стаю гусиную ястреб.

Он без труда убегал от напора кричавших троянцев

И без труда же врывался обратно в густые их толпы.

Но устремляясь в погоню, врагов не сражал убегавших:

Было ему одному невозможно и пикою биться

С быстрой своей колесницы, и тут же справляться с конями.

Поздно, только теперь, все это увидел товарищ

Алкимедонт, рожденный на свет Гемонидом Лаэрком;

Стал позади колесницы и Автомедонту промолвил:

«Автомедонт, кто тебе из богов бесполезное это

Дело внушил, совершенно твой разум отняв благородный?

Как это можешь один ты с троянцами в самых передних

Биться рядах? Твой товарищ убит, а доспех Эакида

Гектор на плечи надел и кичится добычею славной».

Алкимедонту Автомедонт, Диореем рожденный, немедля ответил:

«Алкимедонт, кто из прочих ахейцев сравняться с тобою

Мог бы в уменьи бессмертных коней укротить и направить,

Кроме Патрокла героя, советчика, равного богу,

В дни своей жизни? Но смерть и судьба его нынче настигли.

Друг мой! Прими от меня этот бич и блестящие вожжи,

Я же сойду с колесницы на землю, чтоб пешим сражаться».

Алкимедонт, в боевую поспешно вскочив колесницу,

В руки немедленно принял и бич, и блестящие вожжи.

Автомедонт соскочил. Увидал их блистательный Гектор

И торопливо промолвил Энею, стоявшему близко:

«Храбрый Эней, благородный советник троян меднолатных!

Лошади быстрого в беге Пелида, как вижу я, снова

В битве явились, но плохи совсем седоки в колеснице.

Можно б коней захватить, если б духом своим пожелал ты.

Если мы вместе с тобою на них нападем, то навряд ли

Смелости хватит у этих навстречу нам выйти сразиться».

Так он сказал. И послушался сын могучий Анхиза.

Двинулись оба вперед, покрыв себе плечи щитами

С толстою медной пластиной на крепких, засушенных кожах.

С ними вместе Арет, на бессмертных похожий, и Хромий, —

Оба отправились. Были полны они крепкой надеждой

Двух седоков умертвить и угнать лошадей крепкошеих.

Глупые! Нет, не без крови вернуться от Автомедонта

Им предстояло! А он, помолившись родителю Зевсу,

Силой и мощью наполнил свое омраченное сердце.

Алкимедонту, товарищу верному, быстро сказал он:

«Алкимедонт, далеко от меня не держись с колесницей!

Пусть за спиною я слышу дыханье коней. Ведь навряд ли

Гектор, рожденный Приамом, от боя отступит, покамест

Он не взойдет на коней пышногривых Пелеева сына,

Нас умертвивши обоих, и в бегство фаланги ахейцев

Не обратит. Или сам бы уж пал он в бою пред рядами!»

Так сказал и обоих Аяксов позвал с Менелаем:

«Эй, Менелай и Аяксы, вожди аргивян меднолатных!

Храбрым ахейцам другим предоставьте заботу о мертвом,

Пусть окружают его и от вражьих фаланг защищают,

Вы же от нас, от живых, отразите грозящую гибель.

Вон устремляются грозно на нас в многослезную битву