Читать книгу - "Сестры из Сен-Круа - Дайни Костелоу"

25 июля

Дорогой Том,

я получила твое письмо о том, что ты арестован. Конечно, они должны поверить тебе насчет пропуска.

Бедняжка Сара только что узнала, что Фредди пропал без вести — должно быть, погиб в этой ужасной битве. Она места себе не находит. Значит, Фредди теперь не сможет подтвердить, что у тебя был пропуск в Альбер. Что же теперь с тобой будет? Наверное, тебя снова отправят на фронт, в твою часть, а значит, мне пора собираться домой. Не беспокойся обо мне. Мы все распланировали, и Сара отдала мне деньги, которые сэр Джордж прислал на дорогу домой в прошлый раз, так что тут никаких трудностей не будет. Хорошо, что мы их сохранили. Она собиралась написать обо мне отцу, объяснить все, но теперь вряд ли напишет. Они оба слишком расстроены, им не до меня. Я подумала — может, она тоже поедет со мной домой, чтобы побыть с отцом, но она говорит, что пока нет. Она говорит, что ее место здесь, в госпитале. Тут в эти дни был просто сумасшедший дом. С фронта хлынули раненые. Обычно к нам редко везут тех, кого должны отправить домой, но кругом все переполнено, так что многим здесь оказывали какую-то неотложную помощь, а потом отправляли их в Англию. Мне бы тоже нужно быть здесь, но как только мать-настоятельница все узнает, меня отправят собирать вещи.

Так что ты, дорогой Том, обо мне не беспокойся. Береги себя и знай, что мы будем тебя ждать. Я напишу снова, когда вернусь домой.

С любовью, Молли

«Как же это письмо попало опять к Молли?» — подумала Рэйчел. Очевидно, его отправили по почте, потому что оно было в конверте с маркой.

Читая письма, Рэйчел делала пометки в блокноте и теперь записала этот вопрос, прежде чем перейти к следующему конверту. Письмо было для Молли, на ферму Вэлли, подписано аккуратным почерком, который до этого Рэйчел не встречался, и на нем была французская печать. Она достала письмо из конверта и взглянула на подпись. Оно было от Сары.

Монастырь Пресвятой девы Марии, Сен-Круа, 1 августа

Дорогая Молли,

мне так жаль, что приходится сообщать тебе ужасные новости, но я чувствую, что об этом нужно написать немедленно. Сегодня здесь был капеллан из батальона Тома, преподобный Смолли. Он спрашивал тебя, а ты, конечно, уже уехала, но он знал и обо мне и захотел в таком случае поговорить со мной.

Он рассказал мне, что твоего бедного Тома расстреляли сегодня утром за дезертирство. По его словам, Том говорил, что у него был отпуск, но не смог это доказать, и его отдали под трибунал. Он участвовал в битве, в которой погиб мой дорогой Фредди, и после этого пытался добраться до Альбера. Они решили, что он дезертировал, находясь на действительной службе.

Я знаю, это будет для тебя страшным ударом, Молли, и единственное, чем я могу тебя утешить, — преподобный Смолли рассказал, что Том все время думал только о тебе и о ребенке и, когда пришел его час, шел твердо и умер храбро.

Прилагаю письмо, которое Том написал тебе в ночь перед смертью, а также возвращаю то, которое ты написала ему и которое пришло слишком поздно. Его, конечно, не вскрывали, падре так и привез его с собой. Он очень добрый, мягкий человек, и он был очень расстроен тем, что так мало смог сделать для Тома. По его словам, беда была в том, что почти все офицеры, хорошо знавшие Тома, как Фредди, например, погибли в первый же день и выступить в его защиту было некому. Он не осуждал Тома за его поступок, хотя, думаю, и не одобрял. Он хотел рассказать тебе лично, чтобы ты узнала об этом не из официальной бумаги. Том написал завещание и оставил все тебе, но вряд ли у него было много вещей, помимо тех, что я высылаю вместе с письмом.

Моя дорогая Молли, тебе сейчас будет очень тяжело, особенно если об этом станет известно дома. Я не стала говорить своему отцу — он все равно не поймет, и, полагаю, тебе тоже лучше держать это в секрете. Никто не должен знать: пусть все думают, что Том погиб в бою. Падре похоронил его на кладбище недалеко от линии фронта, похоронил по-христиански, так что теперь твой Том покоится с миром среди своих товарищей.

Я должна сказать тебе кое-что еще, дорогая Молли, а именно — я решила остаться здесь, в монастыре, и стать одной из сестер. Мать-настоятельница приняла меня в послушницы, и отныне я буду зваться сестрой Мари-Пьер. Ты, наверное, удивишься моему решению, но удивляться нечему. Ты же знаешь, как мне всегда было здесь хорошо. Я чувствую — это то место, которое Всевышний предназначил для меня, и живу в мире с собой с тех пор, как приняла это решение. Конечно, до конца этой ужасной войны я буду работать так же, как в те дни, когда мы были вместе, но у меня нет уверенности, что я создана для ухода за больными, и когда-нибудь буду счастлива посвятить больше времени благочестивым размышлениям.

Я, конечно, написала отцу и рассказала ему об этом. Знаю, он будет недоволен, но я убеждена, что поступаю правильно. Я надеюсь приехать в Чарлтон Амброуз на несколько дней, чтобы повидать его, когда меня отпустят, и тогда же смогу увидеть тебя и твоего малыша.

Мне очень горько сообщать тебе эту ужасную весть, Молли, но ты знаешь, что всегда будешь в моих молитвах, так же, как сейчас.

Твоя любящая подруга Сара

Рэйчел сидела с письмом в руке и со слезами на глазах. «Какое невероятно грустное письмо», — думала она. Как только Молли смогла пережить это? Должно быть, она сказала родителям, что Том погиб. Но рассказала ли она всю правду?

«Вряд ли, — решила Рэйчел. — Я бы на ее месте не стала, учитывая, какие у нее с ними были отношения». Отцу-то она наверняка не сказала, разве что с матерью все-таки поделилась своим горем. С кем-то ведь нужно было.

Интересно — значит, капеллана звали Смолли. Может, это тот самый Генри Смолли, который после войны приехал в Чарлтон Амброуз? Должно быть, он и есть. В статье о нем в архиве «Кроникл» было сказано, что он служил на фронте в Первую мировую. Возможно, он знал Фредди и после войны приехал повидать его отца. «Или не его, а