Читать книгу - "Без памяти - Илья Недилько"

Без памяти

– Сестра Эллис, прекратите, – простонал старик, – прошу, прекратите это…

Томная женщина сорока лет от роду в больших очках склонилась над стариком, держа в руках подушку.

– Я помогу вам, – прошептала сестра Эллис, и опустила на лицо старика подушку.

Его руки чуть дёрнулись, и тело обмякло.

Сестра Эллис вышла из палаты номер 73, и отправилась на свой пост.

На часах было 2:17 утра. Хоспис Девы Марии спал крепким сном. Ещё никто не знал, что этой ночью в последнем пристанище стареющих людских душ, стало на одного постояльца меньше, об этом знала лишь медсестра Эллис Олден.

***

– Говорят, нынешней ночью нас покинул Дональд Каллахен, – произнёс Бен.

Мы сидели в столовой хосписа Девы Марии за завтраком.

– Сколько ему было лет? – спросил я.

– Восемьдесят семь, – произнёс Бен. – Говорят, его сердце остановилось.

Я сидел и размазывал по тарелке вишнёвый пудинг, больше похожий на лепешку коровьего дерьма, размазанную по земле.

Мои дети отправили меня в хоспис четыре месяца назад. После того, как на меня напала стариковская чума – Альцгеймер, я стал для них обузой. Болезнь была в слабой форме, но стремительно прогрессировала.

Бен уставился на меня.

– Что? Прости, я задумался.

– Я говорю, что некоторые из тех, кто ещё в своём уме, думают, что Дональд умер не по своей воле.

– И что же ты хочешь мне сказать? Один из таких же, как мы мертвецов решил ускорить уход на покой бедняги Дональда?

– Говорят, это одна из медсестёр.

– Чушь собачья! – бросил я.

Бену было восемьдесят четыре, всего на два года младше меня, он подцепил ту же заразу что и я. И сейчас во время нашего разговора, мне казалось, что бедняга совсем выжил из ума.

Завтрак подошёл к концу. Мой вишневый пудинг так и остался на тарелке.

***

Мы с Беном отправились в комнату для игр. Так назывался огромный зал уставленный столами. Здесь можно было сыграть партию в криббедж или собрать пазл, если у тебя для этого хватало ума. Так же здесь стоял большой телевизор, мы уселись за стол находящийся рядом с ним.

Показывали футбол. В юности я не особо увлекался спортом, поэтому не могу назвать, какие команды пинали мяч по полю, да меня это и не заботило. Просто, смотря в экран у меня получалось отключится от мыслей о том, что меня ждёт в обозримом будущем.

Одна из команд забила гол, фанаты на трибунах ликовали.

Пока я смотрел в экран телевизора Бен куда-то ушёл. Игровая комната была практически пустой, большинство нынешних постояльцев не могли даже самостоятельно встать с кровати и дойти до уборной.

В младенчестве мы мочимся под себя и, старея, происходит то же самое – забавная ирония жизни.

Подошло время принимать лекарство, я отправился к пункту выдачи таблеток. Сегодня на выдаче сидела молодая медсестра, кажется, её звали Марта, по крайней мере, не та старая злюка – Эллис Олден. Когда я увидел её впервые, у меня сразу появилась неприязнь к этому человеку. Такое иногда бывает – такова уж природа человека, но иногда пообщавшись, ты меняешь своё отношение к человеку. Тут этого не произошло, я чувствовал какую-то тревогу, когда видел Эллис.

Вновь я отключился от реальности.

– Гарри Лоут, – обратилась ко мне молодая медсестра.

Сначала я не смог понять, где нахожусь. Чёртова память.

– Что, простите? – протянул я.

– Ваши таблетки, – продолжила девушка.

– Ах, точно, извините, я немного отключился.

На мою ладонь легла горсть таблеток. Я даже не задавался вопросом, от чего какие таблетки помогают. Меня радовало, что после принятия этой горсти химии мои провалы ненадолго прекращались. Скоро они перестанут помогать, и меня ждёт беспамятство, а однажды я умру в мокрой от собственной мочи постели.

После принятия таблеток я отправился в свою палату. Мне хотелось спать. Только я начал проваливаться в сон как дверь в палату медленно открылась.

– Дружище, ты не спишь? – послышался знакомый голос Бена.

– Нет, старый ты хрен, – произнёс я, открывая глаза. – Чего тебе?

– Я знаю, кто убил Дональда Каллахена.

– Кого? О чем ты толкуешь?

– Помнишь, я рассказывал тебе во время завтрака.

На самом деле я ничего не помнил, но сделал вид что вспомнил.

– Кажется, припоминаю, Бен. И кто же убил бедолагу?

– Эллис Олден. Сегодня она дежурила в ночь, и насколько мне хватает памяти, на прошлой неделе в ночь её дежурства померла Карла Васкова.

Мне показалось это имя знакомым, возможно, мы пересекались в хосписе, но утверждать не могу. Память моя стала совсем плоха.

– Допустим, это сделала она? – спросил я Бена. – Зачем ей это? Здесь и без убийств еженедельно кто-то отходит в мир иной.

– Я не знаю, зачем она это делает, – протянул Бен. – Но мне не хочется, чтобы ночью она зашла в мою палату. Я готов к концу, но я хочу уйти сам без чьей либо помощи.

Мне не хотелось продолжать разговор о медсестре Эллис, и я сказал Бену, что хочу отдохнуть.

– Ладно, может мне тоже нужно вздремнуть, – произнёс Бен, выходя из моей палаты.

После я сразу провалился в сон и проспал до самого ужина. Проснувшись, я не помнил, зачем приходил Бен, удивительно ещё, что помнил кто такой Бен.

Вскоре я это забуду. Сразу после того как он отправится в гости к ангелам.

***

Эллис Олден работала медсестрой семнадцать лет. Сейчас ей сорок четыре, последние шесть лет она работает в хосписе Девы Марии, наблюдая за тем, что ждёт её в будущем. Она ненавидела этих овоще подобных стариков. Ей противно было видеть, как они мрут в своих кроватях, перед этим изрядно обделав постель. И жутким было то, что они не понимают, что с ними происходит, к этому моменту их мозг похож на иссохшую банановую кожуру.

Около года назад она дежурила ночью и решила пройти по коридору проверить палаты мало ли может, кто отошёл в мир иной. Она зашла в одну из палат. В кровати спала восьмидесятилетняя старушка, в помещение воняло как в общественном туалете, вентиляция тут не справлялась. На Эллис напала волна ярости. Она захотела убить эту старушку дабы больше не чувствовать этот запах. В шкафу лежала запасная подушка, она взяла её и подошла к кровати. Эллис опустила подушку на лицо старушки и с яростью придавила её. Лицо исказила гримаса злости. Это продолжалось около минуты, когда она убрала подушку, старушка уже не дышала.