Читать книгу - "Антисталинская подлость - Гровер Ферр"

В таком же контексте Постышев и Косиор упоминаются и в реабилитационных материалах на В. Я. Чубаря и К. В. Сухомлина:

«Обвинение Чубаря в принадлежности к правотроцкистской организации основывалось на косвенных показаниях арестованных Антипова, Косиора, Прамнэка, Сухомлина, Постышева, Болдырева и др., которые, называя его членом контрреволюционной организации, ссылались при этом на Рыкова, Гринько, Бубнова и других лиц, по показаниям которых Чубарь не проходит…

Обвинение Сухомлина в принадлежности к правотроцкистской организации и японской разведке основывалось на по][347казаниях арестованных Тягнибеды, Марчака, Шумяцкого, Ермоленко и др., которые ссылались на Косиора, Постышева, Якира и других лиц (выделено мной.— Г.Ф.)».[483]

Несколько слов о Чубаре сказал в своих воспоминаниях Каганович:

«Общее настроение, общественное мнение было такое, что это было невозможно. Я защищал Косиора, Чубаря, но когда мне показали целую тетрадь, написанную Чубарем, его показания, его почерком, я руками развел!..

Устраивали очные ставки. Сталин говорил: „Проверьте“. Проверили так Косиора, Чубаря — спасти их не удалось».[484]

Молотов рассказывал Чуеву, что он сам присутствовал на одной из таких очных ставок. Арестованный Антипов, друг Чубаря, давал показания против последнего, а тот категорически отвергал все обвинения в свой адрес. И того, и другого Молотов хорошо знал по работе в СНК.[485]

Из постановления Политбюро от 16 июня 1938 года следует, что к этому времени против Чубаря накопилось достаточно обвинительных материалов, но его только отстранили от должности, не подвергая аресту:

«60.— О т. Чубаре В. Я.

1. Ввиду того, что показания Косиора, Эйхе, Тр. Чубаря, а кроме того, показания Рудзутака и Антипова, бросают тень на т. В. Я. Чубаря (выделено мной.— Г.Ф.), Политбюро ЦК не считает возможным оставить его членом Политбюро ЦК и заместителем председателя СНК Союза ССР и считает возможным дать ему работу лишь в провинции для испытания.

2. Вопрос о конкретной работе т. Чубаря решить в течение ближайших 2-х дней».[486]

Согласно докладу комиссии Поспелова, Косиор был арестован 3 мая 1938 года, т. е. за несколько месяцев до прихода Берии в НКВД. Далее там же говорится, что «с первых же дней содержания его в Лефортовской тюрьме к нему применялись самые варварские, зверские пытки, учинялись допросы ][348 свыше 14 часов беспрерывно, в ночное время, лишали его сна и минимального отдыха».[487]В 1956 году из 54 допросов в деле Косиора обнаружилось лишь 4 протокола допроса. Сказанное только подтверждает справедливость многих утверждений цитировавшегося выше заявления Фриновского.

В показаниях б. начальника УНКВД по Свердловской области Д. М. Дмитриева утверждается:

«ЛЮШКОВ рассказал мне, что ЛЕПЛЕВСКИЙ, поехав на Украину, очень шумел по поводу выкорчевки людей БАЛИЦКОГО. Он арестовал ряд руководящих сотрудников украинского НКВД, обвиняя их в том, что они вели контрреволюционную деятельность по заданиям БАЛИЦКОГО, и в то же время законспирировал ряд заговорщиков, которые должны были действовать по его заданию.

Борьбу с правыми ЛЕПЛЕВСКИЙ вел таким образом, что головку организации всячески охранял от разоблачения.

Речь в данном случае шла о КОСИОРЕ С. В. Последний, по словам ЛЮШКОВА, фактически командовал в оперативной работе НКВД Украины…

Одно время у меня было впечатление, что БАЛИЦКИЙ и ЛЕПЛЕВСКИЙ вели друг с другом войну и были личными врагами. ЛЕПЛЕВСКИЙ сообщил, что все это явилось лишь видимостью и что в действительности он и БАЛИЦКИЙ входили в одно контрреволюционное подполье, возглавляемое КОСИОРОМ, являвшимся одним из наиболее законспирированных правых на Украине (выделено мной.— Г.Ф.)».[488]

А. В. Косарев

Анатолий Бабулин, племянник Ежова, который участвовал с ним в одном заговоре, дал показания о «моральном разложении» Ежова и его жены Евгении Соломоновны, сообщив следствию, что Косарев был одним из «наиболее частых гостей в доме Ежова» наряду с Пятаковым и другими:

«У ЕЖОВА и его жены Евгении Соломоновны был обширный круг знакомых, с которыми они находились в при][349ятельских отношениях и запросто их принимали в своем доме. Наиболее частыми гостями в доме ЕЖОВА были: ПЯТАКОВ; быв. директор Госбанка СССР — МАРЬЯСИН; быв. зав. иностранным отделом Госбанка — СВАНИДЗЕ; быв. торгпред в Англии — БОГОМОЛОВ; редактор „Крестьянской газеты“ — УРИЦКИЙ Семен; КОЛЬЦОВ Михаил; КОСАРЕВ А.В.; РЫЖОВ с женой; Зинаида ГЛИКИНА и Зинаида КОРИМАН».[489]

Опираясь на показания Виктора Бабулина (брата Анатолия), Янсен и Петров попытались проследить связь между Косаревым и супругой Ежова:

«Виктор Бабулин добавил Александра Косарева и студента Индустриальной академии Николая Барышникова к тем, с кем она (Евгения Соломоновна.— Г.Ф.) имела интимные отношения. Бывший комсомольский вожак Косарев (главный редактор журнала Евгении „СССР на стройке“) был взят под стражу еще 28 ноября 1938 года и расстрелян 23 февраля следующего года. Он был арестован как участник т. н. „заговора в комсомоле“, однако нет никаких доказательств, что его дело было каким-то образом переплетено с Ежовым».[490]

Вадим Роговин подчеркивает: деятельность Косарева подверглась суровой критике на Пленуме ЦК ВЛКСМ 19—22 ноября 1938 года. Пытаясь оправдаться, «Косарев ставил себе в заслугу, что ЦК ВЛКСМ „нередко шел впереди НКВД“, и приводил многочисленные примеры ареста комсомольских работников „по нашим материалам“ и „после нашего следствия“». Несмотря на оправдания, «Пленум освободил от должности Косарева и еще четырех секретарей ЦК ВЛКСМ за „бездушно-бюрократическое и враждебное отношение к честным работникам комсомола, пытавшимся вскрыть недостатки в работе ЦК ВЛКСМ, и расправу с одним из лучших комсомольских работников (дело тов. Мишаковой)“».[491]