Читать книгу - "Диверсанты. Легенда Лубянки - Яков Серебрянский - Сергей Чуркин"

Параллельно внутри республиканского лагеря шла война, которую условно можно назвать внутривидовой. На этой, в основном тайной, войне не на жизнь, а на смерть бились прежние соратники: с одной стороны выступал Сталин, а с другой – Троцкий. Каждый из них желал предстать перед миром в качестве единственного гаранта международного революционного и антифашистского движений.

Для Сталина «проблема Троцкого» приобрела уже не личный, как в конце 1920-х гг., а исключительно политический характер. Вопрос встал ребром: кто кого? Именно это противостояние и послужило основой для позитивных изменений в судьбе П.А. Судоплатова.

Судоплатов привлек к работе участников спецопераций в гражданской войне в Испании, а его заместителем при подготовке операции «Утка» стал Н. Эйтингон.

По настоянию Эйтингона в операции следовало использовать только тех агентов из Западной Европы, Латинской Америки и США, которые никогда не участвовали ни в каких операциях против Троцкого и его сторонников. В соответствии с планом Эйтингона были созданы две самостоятельные группы: группа «Конь», под руководством одного из организаторов мексиканской компартии художника Альфаро Сикейроса, и группа «Мать», под руководством Кармен Меркадер. Механизм был запущен.

Для международного коммунистического движения март 1939 года – трагический месяц, связанный с падением республиканской Испании. 31 марта были подавлены последние очаги сопротивления республиканцев. При этом личный состав специальных партизанских подразделений вышел из гражданской войны достойно.

«После поражения республиканцев часть личного состава XIV корпуса, захватив судно, перебралась в Алжир, оттуда в Советский Союз. Часть бойцов перешла испано-французскую границу и была интернирована. Когда французские власти приняли решение о выдаче их фалангистам, бойцы в полном составе совершили побег из концлагеря и ушли в горы. На базе их партизанских отрядов были созданы 27 бригад, сведенных в 9 партизанских дивизий.

Они повесили Дуче и освобождали от фашистов Марсель и Париж. Четверо бойцов XIV корпуса впоследствии вместе с Фиделем Кастро высаживались на Плайя Хирон…»^[240].

Война в Испании явилась убедительным доказательством реальных возможностей спецслужб и спецподразделений, в том числе и специальных структур Коминтерна. Однако позитивный опыт не был адекватно оценен Сталиным. Испанская кампания послужила одним из поводов для окончательного разгрома «диверсионных» структур в СССР в конце 1930-х гг. Политические решения высшего руководства Советского Союза были направлены не на изучение объективных причин поражения Испанской республики, а на поиск виновных в этом поражении.

Но в ряду трагических событий были и светлые моменты. В «несчастливый» день 13 мая 1939 года во внешней разведке НКВД произошло очередное, и на этот раз весьма благоприятное, изменение: начальником 5-го (Иностранного) отдела ГУГБ был назначен П.М. Фитин^[241].

А основной противник СССР – Германия – усиленно наращивал «мускулы». Для непосредственного осуществления операций разведывательно-диверсионного характера и ведения психологической войны в 1937 году в составе военной разведки был создан отдел Абвер-II, который изначально возглавил Г. Гросскурт, а с 1939 года – Эрвин фон Лахузен. Объединение разных (взаимно дополняющих) аспектов спецопераций под единым управлением, на наш взгляд, можно объяснить лозунгом, которому следовал адмирал Канарис: «Внедряйся. Разлагай. Деморализуй». (Комплексный подход включал разведывательные операции, психологическое воздействие, силовые мероприятия и прочие действия, позволяющие ослабить противника.)

Во время испанской войны сотрудники спецслужб Третьего рейха, действовавшие в составе легиона «Кондор», получили наглядное представление о тактике и реальных возможностях партизанской войны. По сути, испанская война стала катализатором нового этапа в развитии немецких секретных служб и специальных подразделений.

Во второй половине 1938 года, когда у руля Организации украинских националистов встал бывший полковник «Сечевых стрельцов» А.А. Мельник, расширились контакты между ОУН, с одной стороны, и Абвером и СД – с другой. С украинскими националистами спецслужбы нацистской Германии усиленно работали на перспективу. Гитлеровцы видели в оуновцах прежде всего «пятую колонну», способную дезорганизовать польский тыл в начале боевых действий.

В конце 1938 года начальник 2-го (диверсионного) отдела Абвера Гельмут Гросскурт провел встречу с А. Мельником, который к этому времени уже переехал из Польши в Третий рейх. На этой встрече Мельник был завербован и получил оперативный псевдоним Консул-1. Он являлся резидентом абверштелле (отдела) «Берлин» и состоял на связи с гауптманом Пухертом. Интересующую немецкую разведку информацию Мельник получал как от оуновских организаций, действовавших на территории Чехословакии, так и от оуновского подполья в Польше.

В конце 1938 – начале 1939 года также активизировалось сотрудничество германских и эстонских спецслужб. Бывший начальник 2-го отдела эстонского Генерального штаба (военная контрразведка) полковник Маасинг прибыл в Германию для координации совместной разведывательной работы. Контрразведка и политическая полиция Эстонии фактически превратились в заграничные филиалы Абвера. Фридрих Вильгельм Канарис и начальник Абвер-I (разведка) Ганс Пикенброк, посетив Эстонию, провели инструктаж по разведывательной и диверсионной деятельности против СССР. Началась совместная работа абверовцев с эстонскими коллегами по заброске на территорию СССР разведывательно-диверсионных групп. Канариса особо интересовала информация о численности и типах самолетов советских ВВС.