Читать книгу - "Чили 1970-1973 гг. Прерванная модернизация - Николай Платошкин"

По сути, решения ЦК СПЧ были открытым объявлением войны ХДП. И христианские демократы, теперь уже находившиеся под полным контролем группы Фрея, с удовольствием приняли вызов.

Еще 11 августа при участии ХДП была организована забастовка на только что национализированных медных рудниках «Чукикамата», «Токопилья» и «Антофагаста». Рабочие протестовали против назначения на предприятия правительственных инспекторов, что было прямым следствием агитации ХДП, выступавшей против «бюрократической национализации» и за передачу предприятий трудовым коллективам. Осуществись эта идея, крах предприятий, при полном отсутствии управленческого опыта у рабочих, был бы неминуем. Каждый день забастовки стоил правительству десятков тысяч долларов неполученных экспортных поступлений. Народному единству пришлось прибегнуть к силе – полиция арестовала 15 организаторов забастовки, после чего было издано распоряжение о немедленном возобновлении работ. Христианские демократы теперь могли заявлять, что именно они – главные представители интересов рабочих.

2 сентября 1971 года депутаты ХДП пригласили в Конгресс заранее отобранных землевладельцев, которые умоляли парламентариев добиться прекращения аграрной реформы в том виде, в каком ее проводило правительство. ХДП воспользовалась поводом для того, чтобы потребовать отставки министра сельского хозяйства Чончоля. Слушания в Конгрессе были очень тревожным симптомом для Народного единства – совсем недавно за левыми шло подавляющее большинство крестьян. Теперь под влиянием насильственных захватов земель миристами многие мелкие и средние землевладельцы перешли на сторону ХДП и Национальной партии.

11–14 сентября 1971 года Национальный совет ХДП наконец официально одобрил новую политическую линию партии на союз с НП и на жесткую оппозицию Народному единству. К удовлетворению американцев, ровно через год после президентских выборов в Чили сложился единый фронт против Альенде.

Кстати газета «Меркурио», год назад пугавшая читателей советскими танками в случае прихода Альенде к власти, в комментарии 4 сентября 1971 года по поводу годовщины победы Альенде была вынуждена признать: «Правительство Народного единства осуществляло свою программу без колебаний, и многие его предложения, особенно конституционные реформы в целях национализации меди, были поддержаны всеми политическими силами»^[613]. «Меркурио» хитро пыталась вбить клин между «хорошим» Альенде и «плохими» марксистскими партиями, которые заставляют президента преступать закон, особенно при национализации некоторых предприятий.

Именно вопрос национализации ХДП избрала для себя как главную тему атак на правительство осенью 1971 года. Христианские демократы, используя радикальные заявления Альтамирано, сеяли панику среди мелких и средних предпринимателей, утверждая, что правительство вот-вот приступит к повальной национализации всех частных предприятий в стране.

Сначала Национальная партия 9 сентября 1971 года выдвинула конституционное обвинение против министра экономики Вусковича. Четверо депутатов ХДП вошли в комиссию Конгресса по расследованию деятельности министра и подготовки обвинения. Вусковича, в частности, обвиняли в том, что, национализируя банки, правительство якобы применяло полицию, которая врывалась ночью в дома акционеров, чтобы заставить их продать акции властям. Незаконной члены Национальной партии считали национализацию цементной, текстильной и пивоваренной промышленности^[614].

Националисты лицемерно оплакивали участь рабочих национализированных предприятий; теперь они, дескать, «познали, что такое система полного бесправия». Комитеты Народного единства якобы уволили с национализированных предприятий много рабочих и служащих по политическим мотивам. Правда, уже 11 сентября 1971 года Контрольное ведомство признало действия министра Вусковича полностью законными. 14 сентября ХДП после встречи руководства партии с Альенде была вынуждена заявить, что не поддержит конституционное обвинение против Вусковича. Президент обещал подготовить законопроект, четко регламентирующий порядок национализации и определяющий критерии, по которым те или иные предприятия не будут подлежать никакой форме государственного вмешательства.

Альенде сдержал свое слово, и правительство подготовило соответствующий законопроект. Однако инициатор этого шага – ХДП – неожиданно распространила в парламенте собственные предложения по национализации, опередив правительство.

Взяв на себя роль главного защитника средних слоев, ХДП внесла 14 октября 1971 года в Конгресс законопроект, четко регламентирующий проведение национализации. Все предприятия предполагалось поделить на государственные, смешанные, частные и народные (принадлежащие трудовым коллективам). Госсектор предполагалось ограничить предприятиями горнодобывающей промышленности (с 11 июля это и так было конституционной нормой), металлургией, производством цемента, вооружений, химической отраслью и страховыми компаниями. Фактически на тот момент эти сектора экономики и так уже входили в госсектор, причем не только благодаря национализации 1970–1971 годов: многие предприятия стали государственными еще во времена Народного фронта. Предприятия остальных секторов не должны были выполнять предписаний государства, а только получали бы от него кредитную поддержку.

Сердцевина законопроекта ХДП была, однако, в другом – он запрещал отныне любую национализацию без предварительного одобрения Конгресса. Все прежние законы (1932 и 1953 годов), на основе которых правительство Народного единства проводило национализацию, аннулировались^[615]. Принятие законопроекта ХДП фактически лишало смысла всю экономическую программу Народного единства.

19 октября 1970 года Народное единство внесло в Конгресс собственный законопроект по национализации. В нем говорилось, что госсектор должен стать движущей силой развития чилийской экономики. Для этого в него должны войти крупная горнорудная промышленность (то есть бывшие американские компании), банки и страховые компании, крупные оптовые торговые фирмы, предприятия-монополисты (что было абсолютно логично – никакого рыночного ценообразования эти монстры и так не допускали), транспорт (за исключением автомобильного), почта, телеграф, производство нефти, цемента, электроэнергии, бумаги.

Не подлежали национализации предприятия, чей капитал на 31 декабря 1969 года не превышал 14 миллионов эскудо (миллион долларов по официальному курсу). Таким образом, законопроект создавал для мелкого и среднего чилийского бизнеса прочные правовые гарантии. Правительство даже опубликовало список из 256 предприятий, которые подлежали национализации, причем 37 из них к тому времени уже перешли под контроль государства^[616]. Освобождались от национализации те частные предприятия, которые добровольно заключат соглашения с Корпорацией индустриального развития (КОРФО) о совместном производстве продукции.