Читать книгу - "Тайная жизнь Сталина. По материалам его библиотеки и архива. К историософии сталинизма - Борис Илизаров"

* * *

Это был самый тяжелый для супругов Толстых год, в течение которого Лев Николаевич особенно отдалился от жены и семьи, а затем покинул их, чтобы умереть. В предисловии, написанном сыном, С.Л. Толстым, он вспоминал, что во второй половине 1910 года отношения между супругами осложнились. Причин было много, но некоторые стали определяющими: ревность матери к секретарю Толстого В.Г. Черткову и патологические черты ее характера. «Моя мать была склонна к истерии, — вспоминал С.Л. Толстой, — а с годами она все больше утрачивала свое душевное равновесие; надо предполагать, что этому способствовал и разлад ее с отцом… не проходило дня, когда она не жаловалась бы в своих разговорах и дневниках на бессонницу, невралгические боли в разных частях тела, усталость, раздражение и т. п…. а временами она теряла самообладание, так что в некоторых словах и поступках ее нельзя было признать вменяемой» ^[445].

Сталин прочитал и предисловие, и дневник, наполненный стенаниями мятущейся, истеричной, но вменяемой души. Однако пометы оставил только на той части дневника, где была помещена «Предсмертная записка» и следующие за ней поденные записи. Софья Андреевна, мучимая ревностью и одиночеством, всерьез задумалась о самоубийстве и поэтому изложила на письме мотивы и способы осуществления задуманного: «Перед моим воображением проходили все способы самоубийства, — пишет она в “Предсмертной записке”, — лучше всего казалось потонуть в волнах моря; не нравилось мне самоубийство на рельсах под вагонами, хотя думала я ехать в Столбовую и там лечь под поезд… думала ехать в Тулу, просить у губернатора разрешения купить пистолет… и застрелиться прямо в висок…»

«Надо написать мужу, недавно ездившему с Чертковым осматривать лечебницу для сумасшедших женщин, что хорошо ли он изучил эту лечебницу, так как Чертков, вероятно, найдет удобным меня туда поместить…. Но нет, я не дамся, у меня есть опий…»

«Я боюсь его (мужа. — Б.И. ); боюсь его злых глаз, устремленных на меня за нарушение его радостей; этих глаз, которые теперь всегда смотрят на меня враждебно, а когда-то смотрели безумно страстно…» ^[446]

Софья Андреевна не покончила с собой ни одним из возможных способов. Но интересен сам ход рассуждений кандидатки на самоубийство и предпочтение, отданное пистолету. Не случайно в следующем за «Предсмертной запиской» тексте Сталин синим карандашом жирно отчеркнул:

…