Читать книгу - "Мистерии Осириса. Великое таинство - Кристиан Жак"

Оставался пустяк, но он-то и был главной проблемой: Секари продолжал его подозревать, а поэтому у него связаны руки. Единственным верным решением в этой ситуации было бы дать Секари доказательства виновности служителя КА.

Тогда этот сыщик успокоится и не станет больше выслеживать Бега.

Месяц хойяк, день девятнадцатый (7 ноября)

Мемфис

Прибыв в Мемфис, фараон знал, что в этот восемнадцатый час дня Исида уже поставила статуэтку Сокариса на золотую подставку, чтобы умастить ее и затем подставить солнечным лучам.

Свет постепенно оттолкнет тьму и вызовет в мумии Осириса прилив новой энергии…

Возвращение фараона-гиганта в столицу не прошло незамеченным. Освободившись от страха после разгрома заговорщиков, городские жители много общались, и известия расходились быстро. Теперь весь Мемфис, обожавший пиры, танцы и музыку, готовился отпраздновать радость своего освобождения и приезд монарха.

Сесострис призвал к себе царицу и велел собраться Дому царя.

— Сейчас не время пировать, — заявил он. — Провозвестник принял образ временного жреца и таким образом проник на Абидос. У него там было несколько помощников. Некоторые из них уже уничтожены, но сам главарь бежал.

— Сколько пособников у него осталось на Абидосе? — спросил Сехотеп.

— По крайней мере один постоянный жрец еще продолжает предавать своих собратьев. За ним следит Секари.

— Исполняет ли Исида нужные ритуалы? — осведомился Сенанкх.

— Ею уже пройдены многие этапы. Осирис-Икер постепенно начинает оживать. Теперь настало время спросить мне: уничтожили ли вы сеть заговорщиков?

— Так точно, — четко отрапортовал Несмонту. — Половина этих крыс задохнулась в дыму в собственных же подземельях, а другая пала под стрелами и копьями наших воинов. На мой взгляд, город чист. Визирь Собек предложил прекрасную стратегию.

— Заслуга в этом принадлежит не мне, а Секари, — уточнил Собек-Защитник. — Именно он дал подробные сведения о событиях и назвал имена главных виновных. Во главе стоял Медес, секретарь Дома царя.

Сесострис вспомнил о предупреждении мудрых: тот, которого ты питаешь, возвысится до самых вершин и поразит тебя в спину.

— Я согласен с Несмонту, — подчеркнул визирь, — и считаю, что Мемфис умиротворен.

— Это последняя хитрость Провозвестника, — произнес монарх. — Он хочет заставить нас поверить в нашу победу.

На Абидосе его пособник попытается прервать процесс воскрешения, а здесь этот демон выпустит на нас свой разрушающий огонь.

— Каким же это способом? — спросила царица.

— Извергнув на Мемфис огненное содержимое Красной горы!

Провозвестник жадно вдыхал полными легкими обжигающий воздух Красной горы — огромного кратера к югу от Гелиополя.[57]Здесь рождается огненный камень цвета крови. Вот им-то Провозвестник и воспользуется, он обратит его мощь против старого мира. Он сожжет старое солнце и помешает взойти его преемнику, воскресшему во время прохождения по телу богини Нут.

Каждую ночь все звезды Египта участвовали в борьбе этого солнца с силами тьмы. Сумеют ли они навязать свое царство или все-таки настанет новая заря? Если будут уничтожены ритуалы и передача слов света, то мир будет разрушен. Тот самый мир, который, как утверждает цивилизация фараонов, для своего спасения не нуждается в вере. Он, видите ли, просто должен руководствоваться законом Маат и ориентироваться на него.

Вот главная идея, ее и требовалось разрушить, навязав абсолютную истину, от которой не сможет ускользнуть ни один человек.

Скоро, совсем скоро от Мемфиса останется только горсточка пепла и горькие сожаления! Поднявшись до самых небес, огромное пламя провозгласит победу Провозвестника.

Месяц хойяк, день двадцатый (8 ноября)

Абидос

В восьмой час дня Исида и Нефтида — очищенные, омытые от изефет, с именами, написанными на плечах, и в ритуальных париках — соткали большой кусок ткани, чтобы покрыть тело Осириса во время перенесения в его вечное жилище.

За стенами Дома золота стража усилила бдительность. Безволосый смотрел, как меняется караул и несколько раз в день ходил к акации, которая не подавала никаких признаков увядания или слабости.

Секари в это время следил за служителем КА.

Старый ритуальный служитель скрупулезно исполнял свои обязанности. Переходя от святилища к святилищу твердой и ровной походкой, не оглядываясь, он воздавал хвалу предкам и произносил древние заклинания.

Высоко подняв голову, прямо и решительно глядя перед собой, он едва отвечал на приветствия временных жрецов. Во все время своего пути он не встречался со своим возможным сообщником и после службы вернулся в свой дом, куда ему была подана еда.

Секари был разочарован. Казалось бы, теперь ему нужно уйти.

Но его инстинкт говорил ему остаться.

И тут он увидел нечто неожиданное. Служитель КА, охваченный внезапным порывом гнева, быстро вышел из дома и в ярости разбил деревянную табличку, которую немедленно втоптал в кучу отходов.

Секари подождал, пока служитель КА уйдет, вытащил обломки и попытался сложить их.

Каково же было его удивление, когда на ней он явственно увидел аккуратно процарапанный знак, который было легко узнать: голова животного Сета, с его длинной мордой окапи и стоячими ушами!

Это был знак пособников Провозвестника.

Месяц хойяк, день двадцать первый (9 ноября)

Абидос

Этот решающий и опасный день знаменовал собой вхождение на небеса всех богов и конец набухания семян растительного Осириса.

Исида и Нефтида убрали камень, маскировавший отверстие в крыше часовни, где лежала форма, орошаемая водой Нун с двенадцатого числа месяца хойяк.

Связь между тремя Осирисами сохранялась. Теперь нужно было осуществить одну деликатную операцию: вынуть из черной бронзовой емкости золотую форму, состоящую из двух частей.

Если появятся трещины, надежда будет утрачена.

Исида была преисполнена серьезности, ее движения были точны и уверенны, она не совершила никакой оплошности. Смазав особыми притираниями обе части формы, Исида плотно обвязала их четырьмя веревочками из папируса.

Теперь горло, легкие и белая корона больше не рискуют быть поврежденными.

Солнце осветило форму, емкость и растительного Осириса.

— Отдохни немного, — сказала Нефтида. — Ты ведь выбилась из сил.

Вдова посмотрела на Икера.

— Когда он освободится от смерти, тогда я отдохну вместе с ним.