Читать книгу - "Россия в Первой мировой войне - Николай Головин"

Если в отношении хлебных запасов Россия находилась в очень благоприятных условиях, то в отношении удовлетворения потребности армии мясным довольствием положение было совсем другим. «В нормальное время, — пишет министр земледелия А.Н. Наумов, — наша страна была бедна скотом по сравнению с другими государствами. На всю огромную территорию империи в 1913 году было всего 52 миллиона голов рогатого скота. Ежегодный естественный прирост достиг около 9 миллионов голов. Этим же количеством измерялось приблизительно обычное годовое потребление населения. С начала войны питание армии требовало усиленного притока мяса и в населении увеличилось потребление мяса главным образом под влиянием прекращения пьянства».

За первый год армия взяла 5 миллионов голов, что вместе с потреблением населения составляет внушительную цифру в 14 миллионов голов. Кроме того, эвакуация ряда западных губерний была сопряжена с потерей для хозяйства страны не менее чем 4 миллионов голов, частью оставшихся в занятом неприятелем районе, частью павших. В общем, за год было израсходовано более 18 миллионов голов, т.е. сверх нормального прироста было взято из стад более 9 миллионов голов. Оставшиеся 44 миллиона голов, считая и Сибирь, должны были дать приблизительно до 7 миллионов голов нормального прироста. Потребление же армии и населения предъявило спрос на 14 миллионов голов. Приходилось снова уменьшить капитал основного стада на 7 миллионов голов или, как это и было осуществлено, сокращать размер мясного питания в первую очередь тыла, а затем и самого фронта.

При этих условиях с очевидностью явствует все то огромное значение тех или других мер со стороны правительства, имевших целью возможно бережнее относиться к общему запасу мясных продуктов в смысле наиболее целесообразного его использования путем заготовок, хранения и распределения. «К глубокому сожалению, — пишет А.Н. Наумов, — и в этом отношении при принятии мною главного руководства делом имперского снабжения я встретил обстановку деловой растерянности, благих предначертаний и успокоительных надежд, опять-таки полное отсутствие обдуманного заранее практического плана… и в результате: ужасающие потери живого скота и огромные порчи в пути и на стоянках заготовленного мяса. Холодильников не было, учета скота никакого, и хаотичность в деле закупок и распределения… Уместным считаю здесь упомянуть о той огромной подсобной роли в деле продовольственного снабжения страны, главным образом армии, которую могло бы сыграть консервное дело, если бы таковое было правильно и заблаговременно поставлено в России. Колоссальный запас рыбных богатств, изобилие плодов и овощей да, наконец, абсолютная масса мяса, включая сюда баранину и свинину, — все это материал, не истощимый для консервных заготовок, требующих, в свою очередь, тоже обдуманного плана и системы для наилучшего способа фабрикации, хранения и использования».

Вот та мрачная картина в деле снабжения армии мясом, которая нарисована главой самого ведомства продовольствия. Бывший министр, А.Н. Наумов свидетельствует при этом о колоссальной работе, которая была проявлена в его ведомстве. «Но… — пишет А.Н. Наумов, — какие бы планы ни создавались, сила таковых лишь в их внутренней согласованности и совокупности осуществления их в жизни благодаря единству действий их исполнителей. На почве разрозненности действий аннулируется эффект общности усилий и отпадает та полнота ответственности, которая является непременным условием всякой здоровой постановки дела. Между тем с первых же шагов моей деятельности как единственно ответственного руководителя продовольственным снабжением армии и страны я встретил прежде всего во всех областях и условиях создавшейся продовольственной обстановки именно ту разрозненность действий, учреждений и лиц, которая подрывала в корне текущую работу и ослабляла энергию для предстоящей».