Читать книгу - "Шарль де Голль. Военные мемуары. Том 1. Призыв. 1940-1942 - Шарль де Голль"

В условиях необычайно быстрой ликвидации французских вооруженных сил в результате капитуляции, 3 июля произошло чрезвычайно прискорбное событие. Я имею в виду, как вы сами понимаете, ужасный артиллерийский обстрел Орана.

Я буду говорить об этом прямо, без всяких уверток, ибо в этот драматический период, когда на карту поставлена жизнь каждого народа, необходимо, чтобы смелые люди имели мужество смотреть правде в лицо и высказывать ее со всей прямотой.

Прежде всего я заявляю следующее: нет ни одного француза, который не почувствовал бы боли в сердце и гнева, узнав, что корабли французского флота потоплены нашими союзниками. Эта боль, этот гнев поднимаются у нас из глубины души. Нет никаких оснований скрывать эти чувства, и что касается меня, я их выражаю открыто. Поэтому, обращаясь к англичанам, я призываю их избавить нас и самих себя от попыток изобразить эту ужасную трагедию как боевой успех, достигнутый на море. Это было бы несправедливо и неуместно.

В действительности корабли в Оране не были в состоянии сражаться. Они стояли на якоре, не имея никакой возможности маневра или рассредоточения. Их командиры и экипажи подвергались в течение двух недель жесточайшим моральным испытаниям. Наши корабли дали английским кораблям возможность произвести первые залпы, которые, как известно, на море имеют решающее значение на таком расстоянии. Французские корабли уничтожены не в честном бою. Вот что французский солдат заявляет английским союзникам с тем большей откровенностью, что он испытывает к ним уважение как к мастерам морского дела.

Затем, обращаясь к французам, я прошу их проанализировать факты с единственной точки зрения, которая в конечном счете должна иметь решающее значение: с точки зрения победы и освобождения. В силу позорного обязательства правительство, находившееся в Бордо, согласилось выдать наши корабли врагу. Нет ни малейшего сомнения в том, что противник, из принципа или в силу необходимости, использовал бы их в будущем, либо против Англии, либо против нашей собственной империи. Что ж, скажу без обиняков: пусть они лучше будут уничтожены!

Я предпочитаю знать, что даже «Дюнкерк», наш прекрасный, любимый, могучий «Дюнкерк», потоплен у Мерс-эль-Кебира, чем быть свидетелем того, как, оснащенный немцами, он в один прекрасный день подвергнет бомбардировке английские порты или Алжир, Касабланку и Дакар.

Вызвав этот братоубийственный обстрел и пытаясь затем направить возмущение французов против союзников, которых оно само же предало, правительство, находившееся в Бордо, выступило в свойственной ему лакейской роли.