Читать книгу - "Поражения, которых могло не быть. Эпоха мировых войн - Григорий Попов"

Уже в начале 1942 г. в отчете ГА «Центр» было сказано о плохом снабжении вермахта зимней одеждой как о факторе поражения под Москвой. Помимо этого, было указано, что приказ Гитлера от 15 ноября 1941 г. на взятие Москвы появился, когда немецкие войска были измотаны боями^[555]. Особое значение немецкие эксперты от ГА «Центр» придавали удару советских войск под Сухиничами, когда первый гвардейский кавалерийский корпус Белова при поддержке 10-й, 50-й и 61-й армий создал стокилометровую брешь между 2-й ТА и 4-й полевой армией вермахта. Отмечался особо также удар 33-й советской армии в стык 4-й ТА и 4-й полевой армии, который образовал брешь в немецкой обороне шириной 35 км. Еще крупным ударом стала атака левого фланга 9-й полевой армии силами 29-й и 39-й советских армий под Ржевом^[556]. Видно из немецкого анализа советского контрнаступления под Москвой, что главные события разворачивались все-таки южнее Дмитрова и Мосводоканала, что указывает на то, что ГА «Центр» бросил слишком много подвижных соединений именно в этот сектор, ослабив значительно свои позиции южнее Ржева, чем и воспользовалось советское командование.

Следующим шагом советских войск стал удар в стык ГА «Центр» и ГА «Север» в пространстве под Демидовым, в наступлении принимали участие 3-я и 4-я армии РККА. Тем временем остановка продвижения кавалерийского корпуса Белова, который ждал подхода подкреплений, позволила силам вермахта перегруппироваться и закрыть советским войскам дорогу на Рославль, стокилометровая брешь во фронте была закрыта^[557]. Корпус Белова на время оказался отрезан от основных сил, но посредством просачивания восточнее Вязьмы ему удалось установить связь с главными силами Красной армии^[558].

После столкновений восточнее Вязьмы и под Юхновым германские войска, увидев, что Красная армия ослабла, перешли в контрнаступление во второй половине января 1942 г. Последовательность немецкого контрнаступления в январе 1942 г. была следующей. 39-я советская армия движением с севера на юг пыталась силами своих кавалерийских частей совместно с партизанами взять Вязьму, эту задачу не удалось выполнить, так как навстречу советским войскам вышла мобильная группа генерала Шлемма (специалиста по десантным операциям), немцам удалось отразить атаки на Вязьму, которая выступала на то время жизненно важным для всей ГА «Центр» пунктом снабжения^[559]. Затем, укрепив посредством сокращения фронта в районах незначительной активности Красной армии свой северный фланг, 2-я полевая армия перешла в медленное контрнаступление, фактически применив тактику активной обороны, благодаря чего советские части удалось оттеснить от Сухиничей^[560]. Немного времени до этого 9-я полевая армия закрыла «брешь» под Ржевом (22 января 1942 г.), отрезав многие части 29-й и 39-й армий от основных сил^[561]. Наиболее опасная для вермахта 39-я армия была столь сильно измотана, что несколько недель не могла предпринимать активных наступательных действий. В начале февраля 1942 г. 4-я полевая и 4-я танковая армии перешли в наступление под Гжатском и Юхновым, отрезав от снабжения юго-западнее Ржева наиболее боеспособные соединения 29-й советской армии^[562]. Наибольшую опасность для ГА «Центр» представляла к февралю 1942 г. 4-я ударная армия, против которой вермахт готовил контрнаступательные мероприятия^[563]. По мнению экспертов ГА «Центр», борьба за оборонительные позиции на Московском направлении завершилась в первых числах февраля 1942 г.

Причиной неудачного развития ситуации в декабре 1941 г. — начале января 1942 г. эксперты считали, помимо прочего, неудовлетворительное пополнение армии личным составом. По данным штаба тыловых служб ГА «Центр», в январе 1942 г. со станций на линии Гомель — Орша на Западе были отправлены 114 600 раненых и больных германских военнослужащих, правда, не ясно, все ли они принадлежали к боевым частям, скорее всего, нет. На смену выбывшим солдатам и офицерам в ГА «Центр» прибыли 16 200 человек пополнений в течение того же января 1942 г.^[564] Эти данные опровергают популярное на Западе мнение, что вермахт под Москвой не получал зимой 1941–1942 гг. пополнения. Сокращение линии фронта сделало крупные пополнения излишними, и, как мы видели выше, у ГА «Центр» были даже ресурсы для проведения контрнаступательных операций уже во второй половине января 1942 г.

О моральном и физическом истощении войск ГА «Центр» к началу ноября 1941 г. говорится и в других немецких документах. Были также трудности с потерями в материальной части, особенно это касалось ПТО, число которых у ГА «Центр» сократилось почти наполовину, по сравнению с началом кампании против СССР^[565]. Немецкими экспертами было также отмечено, что противотанковые средства вермахта в большинстве своем не годятся для борьбы с советскими средними и тяжелыми танками. Однако было выделено, что эффективно в применении против советских танков зенитное орудие 88 мм, кроме него, полевая гаубица, но только при условии применения ею зажигательных гранат. Помимо этого, предполагалось использовать трофейные орудия 76,2 мм (знаменитые ПТО «Грабина») либо германское полевое орудие^[566] (надо понимать, орудие стандартного полевого калибра 75 мм).

Оснащенность артиллерии боеприпасами перед генеральным наступлением на Москву во второй половине ноября 1941 г. оценивалось как неудовлетворительное, 40 % от нормы, в некоторых дивизиях — 25 %^[567]. Однако в артиллерийских дивизионах армейского и корпусного подчинения положение с боеприпасами было еще худшим, например в 7-м армейском корпусе снарядов для дивизионов корпусного уровня было только на один выстрел. Такое положение с боеприпасами позволило командованию ГА «Центр» создать только малый запас снарядов на случай советского наступления^[568]. Германским командованием было также отмечено в первой половине ноября 1941 г., что советская артиллерия не имеет недостатка в боеприпасах, осыпая немецкие войска градом снарядов^[569], что, правда, противоречит советским свидетельствам, относящимся ко второй половине ноября 1941 г. Немецкими экспертами было отмечено, что германская артиллерия на Московском направлении перед генеральным наступлением на советскую столицу не имела достаточно боеприпасов для ведения ответного огня^[570](контрбатарейный огонь). Причиной тому называлось плохое состояние автомобильных и железных дорог в условиях жестокой зимы (была еще первая половина ноября) на Московском направлении.