Читать книгу - "Рейх. История германской империи - Борис Соколов"

Курт фон Типпельскирх (1891–1957) – генерал пехоты вермахта, затем военный историк

Первый успех пришел к советским войскам на юге, где они 29 ноября отбили Ростов и отбросили неприятеля за реку Миус. А 5–6 декабря в контрнаступление перешли армии Калининского и Западного фронтов на московском направлении. Ценой огромных потерь они отбросили немцев к началу января 1942 года на 100–150 км от Москвы. Потери были просто потрясающими. Например, средние ежедневные потери 323-й дивизии 10-й армии Западного фронта в ходе наступательных боев 15–17 декабря 1941 года составили 560 убитыми и пропавшими без вести. Для сравнения: вся германская Восточная армия, насчитывавшая 150 дивизий, во второй половине декабря 41-го теряла в среднем в день убитыми и пленными лишь немногим больше – 681 человека. Бойцы бросались в сражение плохо обученными и вооруженными, а командиры не имели навыков управления войсками в современном бою. Окружить группу армий «Центр», как планировал главнокомандующий войсками западного направления Жуков, не удалось. Немцы смогли удержать ржевско-вяземский плацдарм, с которого угрожали Москве. Двигавшаяся на Вязьму ударная группа 33-й армии сама попала в окружение и в апреле 1942 года была почти полностью уничтожена. К концу этого месяца наступление советских войск на западном направлении окончательно остановилось.

Под Ленинградом Красная Армия в декабре 41-го выбила немцев из Тихвина, сорвав их планы по созданию второго кольца блокады и установлению контроля над побережьем Ладожского озера. По льду озера проходила «Дорога жизни» к осажденному городу. Однако деблокировать Ленинград на этот раз не удалось. В Крыму части 44-й и 51-й армий в конце декабря высадились на Керченском полуострове, освободили Керчь и попытались прорваться к Севастополю. Но наступление не имело успеха. Однако 11-я немецкая армия под командованием Манштейна вынуждена была прекратить штурм главной базы Черноморского флота, чтобы удержать фронт на Керченском полуострове.

Неудача завершающего этапа первой кампании в России побудила Гитлера 19 декабря принять на себя командование германскими сухопутными силами. Он сместил главкома фельдмаршала Браухича и командующих всеми тремя группами армий. Фюрер отдал «стоп-приказ», категорически запрещающий несанкционированный отход. Блюментрит утверждал: «Гитлер инстинктивно понял, что любое отступление по снегам и льду через несколько дней приведет к распаду всего немецкого фронта… Дивизии не разрешалось отступать больше чем на 5—10 километров за одну ночь. Большего и нельзя было требовать от войск и гужевого транспорта в тех невероятно тяжелых условиях. Так как все дороги были занесены снегом, отступать приходилось по открытой местности». В конце концов, немцам под Москвой, как ранее Жукову в октябре, путем применения жестких мер удалось добиться стабилизации фронта.

Единственный шанс на победу в борьбе с Россией для Германии заключался в том, чтобы привлечь на свою сторону часть населения СССР, недовольную большевистским режимом. Ведь к концу 1941 года в немецком плену оказалось около 3,9 миллиона советских военнослужащих. И немцам поступали соответствующие предложения. Еще 12 декабря командовавший войсками под Вязьмой генерал-лейтенант М. Ф. Лукин, оказавшись в плену и только-только оправившись от тяжелого ранения, передал от имени группы заключенных вместе с ним генералов предложение германской стороне создать русское контрправительство, которое доказало бы народу и армии, что можно бороться «против ненавистной большевистской системы», не выступая против интересов своей родины. При этом Лукин говорил допрашивавшим его немецким офицерам: «Народ окажется перед лицом необычной ситуации: русские встали на сторону так называемого врага, значит, перейти к ним – не измена Родине, а только отход от системы… Даже видные советские деятели наверняка задумаются над этим, возможно, даже те, кто еще может что-то сделать. Ведь не все руководители – заклятые приверженцы коммунизма». Подобные предложения поступали и от немецких офицеров и генералов вермахта, считавших необходимым создание антибольшевистского правительства, которое смогло бы сформировать союзную Германии армию из русских военнопленных, которых к концу 1941 года насчитывалось 3,9 миллиона человек. Однако расовая политика нацистов, рассматривавшая славян как «недочеловеков», а земли на Востоке – как объект для германской колонизации, не позволяла им смотреть на антикоммунистически настроенных русских как на своих естественных союзников. Подавляющее большинство пленных не пережило зиму 1941/42 года. К марту 1942 года в живых из них оставалось не более 1,1 миллиона человек. В тот момент даже вермахт в России испытывал острые проблемы с продовольствием и теплой одеждой. О том же, чтобы кормить и согревать пленных, никто и не думал. Россия была беднее других европейских стран и обладала более суровым климатом. Эти обстоятельства самым трагическим образом сказывались на судьбах военнопленных, и не только советских. После Сталинграда из сдавшихся в плен солдат армии Паулюса не выжил почти никто. С точки зрения Гитлера, гибель русских пленных была полезна, поскольку уменьшала численность «расово неполноценного» населения на территории, подлежащей германской колонизации. Спасаясь от голодной смерти, около 800 тысяч пленных пошли служить в вермахт «добровольными помощниками». Их определяли на тыловые должности, не связанные с ношением оружия. Боевые же части немцы первоначально формировали только из тех коллаборационистов, которых считали «арийцами». Так появились две латышские и одна эстонская дивизии СС, казачий корпус и казачий походный стан. Русские же коллаборационисты долгое время использовались только в качестве вспомогательного военного персонала или в пропагандистских целях. Была создана Русская Освободительная Армия во главе с попавшим в плен в июле 1942 года бывшим командующим 2-й Ударной армией генералом Власовым, но ему не давали возможности формировать боевые части. Немцы опасались, что бывшие военнопленные, получив оружие и оказавшись на фронте, могут перебежать к своим. В Смоленске 27 декабря 1942 г. было обнародовано обращение Русского комитета к бойцам и командирам Красной Армии, подписанное его председателем генерал-лейтенантом А. А. Власовым и секретарем, генерал-майором В. Ф. Малышкиным, бывшим начальником штаба 19-й армии. В этом обращении большевизм объявлялся «врагом русского народа» и главным виновником войны. Здесь же утверждалось: «История нашей родины не знает таких поражений, какие были уделом Красной Армии в этой войне. Несмотря на самоотверженность бойцов и командиров, несмотря на храбрость и жертвенность русского народа, проигрывалось сражение за сражением. Виной этому – гнилость всей большевистской системы, бездарность Сталина и его главного штаба». В 1942–1943 годах отдельные охранные или боевые пехотные батальоны, сформированные вермахтом из пленных русской национальности, были формально включены в возглавляемую Власовым Русскую Освободительную Армию (РОА). Иногда в ходе боевых действий их объединяли в полки. В конце 1942 года по приказу Гитлера многие военные формирования из русских, украинцев, белорусов, представителей мусульманских народностей и других выходцев из СССР «неарийской национальности» были переведены с Востока на Запад, а позднее – в Италию (русские Hi-Wi были даже в армии Роммеля в Северной Африке). Это наряду с отказом от формирования каких-либо русских политических органов и русской армии, равно как и других национальных органов, вызвало упадок боевого духа и рост дезертирства к партизанам.