Читать книгу - "Государство Катар. Отражения во времени - Игорь Сенченко"

Охота с соколом — один из сохранившихся и высоко чтимых в Катаре «атрибутов жизни предков», излюбленное времяпрепровождение состоятельных катарцев, важная составляющая церемониала приема в Катаре почетных гостей из числа династий, правящих в монархиях Аравии.

В былые времена, человека, убивавшего сокола, даже случайно, на охоте, в наказание за это оставляли на несколько дней в пустыне. Одного, без пищи и верхового животного. Если он выживал, то считалось, что «пустыня, охотничье угодье сокола, его простила». Человека, пойманного на краже ловчей птицы, карали, притом непременно и жестко — тут же отсекали руку.

В племенах Катара до сих пор в силе поверие, что если беременная женщина увидит во сне парящего в небе сокола, то у нее родится мальчик.

Соколов на полуостров либо завозили из других стран (существовали даже специализировавшиеся на этом деле артели), либо отлавливали в сезон их миграции через Аравию. Великий исследователь Аравии Гаспар Зеетцен рассказывал, что те арабы, кто «учил ловчих птиц для охоты», пользовались в племенах уважением и почетом; и что птицы, обученные ими для ловли «вкусной габары [хубары, дрофы]», стоили дорого. Лучшими сокольничьими в землях Восточной Аравии сами жители этих мест считали и считают тех, кто принадлежит к племенам ал-мурра, бану йас и ал-рашайда. Хорошо обученный сокол добывает за день в сезон охоты 4–5 хубар, а «мастер» (есть и такие среди ловчих птиц) — 7–8, а порой — и того больше.

Самые распространенные в Катаре виды ловчих птиц из семейства соколиных — это кречет, сапсан, балабан и ястреб. «Хочешь насытить желудок, — говаривали в старину в племенах Катара, — заводи ястреба, а хочешь, чтобы и сердце к тому же пело — заводи сокола».

Первым в Аравии, кто использовал сокола для охоты, предания аравийцев называют шейха киндитов — ал-Хариса ибн Му’авийу ибн Саура ал-Кинди (и было это в IV в. н. э.). Страстным поклонником соколиной охоты своды «аравийской старины» именуют Хамзу, дядю Пророка Мухаммада.

Охотятся в Катаре с соколом в основном на дроф (хубар). Появляются они на Катарском полуострове в конце осени, из Ирана, куда прилетают из Центральной Азии. Сокола во время охоты держат на руке: либо на деревянном бруске, выточенном в виде гриба (ал-вакр), либо на длинном, до локтя, кожаном чехле цилиндрической формы.

В прошлом охота обеспечивала кочевника не только пищей, как повествуют сказания катарцев, но и помогала ему «оттачивать искусство пускания стрелы и натягивания тетивы». Иными словами, служила бедуину отличной тренировкой по совершенствованию навыков и сноровки владения луком.

Трофеи между охотниками распределяет старший среди них по возрасту. Если в охоте участвует шейх, то тогда это делает он.

Сокол в Катаре наших дней — это символ богатства. При перевозке сокола в самолете хозяин птицы приобретает для нее, а если их несколько, то для каждой из них, — отдельный билет.

Большую роль в жизни катарцев прошлого играл верблюд. По глубокому убеждению коренных жителей Аравии, верблюд — самое красивое животное на свете. В арабском языке слова «верблюд» и «красота» происходят от одного корня. «Счастье бедуина, — вещает древняя поговорка аравийцев, — шествует нога в ногу с верблюдом». «Каков верблюд, таков и хозяин», — вторит ей другая.

Богатство кочевника определялось в прошлом количеством имевшегося у него скота, и в первую очередь — лошадей и верблюдов. Обладание десятью верблюдами ставило бедуина «над чертой бедности», а шестьюдесятью и восемьюдесятью делало его «человеком состоятельным», писал в книге «Наш новый протекторат» (1884) член Палаты общин английского парламента МакКоан (6).

«Бедуин, — сказывали в старину арабы Аравии, — паразит верблюда». Действительно, мясо и молоко верблюда шли в пищу. Шерсть — на изготовление теплых накидок. Кожа — на шитье кожухов для воды и сбруи для домашних животных. Помет — на поддержание огня в очаге.

Верблюд — это твердая валюта Аравии дней ушедших. Верблюдами могли расплачиваться и при совершении торговых сделок, и при выкупе пленных, и при урегулировании вопросов, связанных с кровной местью, — в качестве платежа за пролитую кровь араба.

В племенах Аравии существовал обычай, по которому, воздавая почести доблестному воину, павшему на поле боя, или ушедшему из жизни человеку, щедрому и гостеприимному, верховым верблюдицам, принадлежавшим этим людям, в знак скорби по их хозяевам обрезали уши. Животное, подвергавшееся ритуалу «выражения печали», получало полную свободу. Могло беспрепятственно бродить повсюду, где и когда захочет. Использовать его, как бы то ни было, считалось поступком недостойным.

Рассказывают, что ал-Касву, любимую верблюдицу Пророка Мухаммада, погребли неподалеку от Каабы, и что быстроногому белому верблюду ал-Адхе, спасшему Посланника Аллаха от преследовавших Его курайшитов, «господ Меккии», не внявших вначале призыву Пророка Мухаммада уверовать в Бога Единого, Аллаха, и устроивших на Него травлю, Он прошептал на ухо сотое священное имя Аллаха. И имя это, кроме расы верблюжьей, сохранившей его в тайне, не ведомо на земле и по сей день больше никому. Этим, дескать, и объясняется такой горделивый вид и столь величавая поступь верблюдов Аравии.

Верблюд в Катаре и в наши дни в почете (здесь распространен одногорбый верблюд, драмодер). Он — участник традиционных и любимых катарцами верблюжьих бегов и верблюжьих фестивалей, на которых устраиваются конкурсы верблюжьей красоты (байрак). Верблюжьи бега — древний обычай аравийцев. Проходят они на специальном ипподроме в Эль-Шаханийе. Проводятся по пятницам (выходной день в Аравии), и только в прохладное время года; стартуют осенью. Вес наездника должен быть как можно меньше. До начала 2000-х годов жокеями выступали мальчики, а сегодня — специально сконструированные для этих целей роботы-погонщики. Роботизация верблюжьих бегов связана с жесткой критикой мировой общественностью практики использования детей в качестве жокеев. По подсчетам международных гуманитарных организаций, таковых в странах Аравии в начале 2000-х насчитывалось более 40 тыс. человек.

Беговые верблюды-призеры — это гордость их владельцев и стоящих за ними семейств, родов и кланов. По древнему обычаю шею верблюда-победителя бегов опрыскивают раствором шафрана, запах которого животное обожает, а владельцу верблюда-призера вручают крупную денежную премию, тысяч 40–50 американских долларов.

Гордостью катарца была и остается лошадь чистой арабской породы. Аравийцы называют ее «дочерью пустыни». Во все времена лошадь в племенах Катара, особенно с богатой родословной, являлась символом знатности и богатства, и даже атрибутом власти.

В прошлом самой желанной добычей у арабов Аравии во время набегов (газу) считались кобылицы (за ними шли верблюдицы). Особенно ценились лошади, чья родословная прослеживалась до пяти кобылиц, на которых ездил Пророк Мухаммад. Человек, даривший бедуину лошадь чистокровной арабской породы, становился его другом, писал знаменитый путешественник Зеетцен (посещал Аравию в 1809 г.), а дружба в Аравии дорогого стоит.

По законам аравийской пустыни пойманным конокрадам тут же, на месте, обрезали уши. По традиции, существовавшей в племенах Аравии, хвосты погибавших в боях лошадей, о которых аравийцы отзывались не иначе, как о «друзьях, потерянных в сражениях», отрубали и приторачивали к седлам — в память об их верности и преданности своим хозяевам.