Читать книгу - "Правда сталинских репрессий - Вадим Кожинов"

И далее своего рода «обобщение»: "Берия, — утверждает Хрущев, — завершил начатую еще Ежовым чистку (в смысле изничтожения) чекистских кадров еврейской национальности. Хорошие были работники. Сталин начал, видимо, терять доверие к НКВД и решил брать туда на работу людей прямо с производства, от станка… Им достаточно было какое-то указание сделать и сказать: "Главное арестовывать и требовать признания… бить его (ср. «молотобойцы» Хенкина. — В.К.), пока не сознается, что он "враг народа"…"

Буквально все процитированные утверждения Хрущева заведомо искажают действительность, и надо прямо сказать, что нынешняя публикация этих и подобных им страниц хрущевских мемуаров без каких-либо комментариев — дело просто-таки возмутительное.

Ведь никуда не денешься от того факта, что именно восхваляемые Хрущевым первоначальные "чекистские кадры" (а вовсе не пришедшие им на смену позже) осуществляли террор 1937 года (он вообще-то начался еще в 1936-м, при Ягоде), а с определенного момента начали уничтожать друг друга (факты приводились выше). Далее, совершенно лживо утверждение, согласно которому в 1937–1938 годах «изничтожались» именно "кадры еврейской национальности": во-первых, обилие погибших тогда евреев всецело обусловлено обилием их в «руководстве» НКВД, а во-вторых, действительная "чистка кадров еврейской национальности" имела место намного позднее, в начале 1950-х годов, и, как будет показано ниже, сам Хрущев, ставший в 1949 году секретарем ЦК именно "по кадровым вопросам", играл в этой «чистке» очень существенную или даже вообще главную роль — чем, очевидно, и объясняется предпринятая им в мемуарах грубая фальсификация положения в 1937 году.

В уже цитированной, основанной на изучении достоверных источников книге Аркадия Ваксберга "Нераскрытые тайны", изданной в 1993 году, говорится о тех, кто пытается объяснить репрессии против сотрудников НКВД-МГБ (цитирую) "принадлежностью к "пятому пункту"…" (т. е. пункту тогдашних «анкет» о национальной принадлежности): "…в ведомстве Берии особого значения такому пороку не придавали: Соломон Мильштейн, Леонид Райхман, Леонид Эйтингон, Лев Новобратский и многие другие благополучно продержались на очень высоких постах (генеральских. — В.К.) вплоть до крушения своего патрона (имеется в виду Берия, свергнутый летом 1953 года. — В.К.), добавляя новые звезды к погонам и новые ленточки к орденским колодкам" (в книге Ваксберга говорится и о целом ряде других евреев, занимавших высокие посты в «органах» до начала 1950-х годов).

Правда, слово «вплоть» в приведенной цитате могут понять в том смысле, что репрессии против перечисленных генералов МГБ — евреев начались лишь в момент «крушения» Берии, то есть летом 1953 года; в действительности основная их часть подверглась гонениям несколько ранее, во второй половине 1951-го — начале 1952 года, о чем говорит, например, в своих воспоминаниях генерал-лейтенант ГБ Павел Судоплатов, Еще "по распоряжению Сталина (как будет показано ниже, в подготовке сего распоряжения немалую роль играл Хрущев. — В.К.) были арестованы все евреи — ответственные сотрудники центрального аппарата Министерства госбезопасности, — вспоминал Судоплатов, — так, оказались за решеткой Эйтингон, Райхман, заместители министра госбезопасности генерал-лейтенанты Питовранов и Селивановский. Арестовали и полковника в отставке Маклярского (бывшего непосредственного начальника Хенкина. — В.К.)… Был брошен в тюрьму и сын первого главы советского государства Свердлова полковник Андрей Свердлов".

Судоплатов делает еще немаловажное добавление: "Вместе с этими людьми также были арестованы и их непосредственные подчиненные, по национальности русские" (там же). В то же время (1951–1952) в МГБ были арестованы и многие другие генералы и офицеры высших рангов еврейского происхождения — Белкин, Шварцман, Броверман, Павловский, Бородин-Грузенберг, Арон Палкин, Матусов, Майрановский и т. д.

Перед нами, конечно, особая тема, о которой речь пойдет в главе о периоде конца 1940-х — начала 1950-х годов; я привел здесь эти сведения для того, чтобы показать лживость хрущевской версии о якобы имевшем место целенаправленном и поголовном "изничтожении кадров еврейской национальности" ГБ в 1937–1938 годах; повторю еще раз, что обилие погибших в 1937–1938 годах «чекистов» еврейского происхождения обусловлено их непомерным обилием в руководящем составе НКВД, а вовсе не каким-либо «антисемитизмом». Вот, к примеру, даты назначения евреев на верховные посты заместителей Председателя Совнаркома: 21 августа 1938 года — Каганович; 31 мая 1939 года — Землячка-Залкинд; 6 сентября 1940 года — Мехлис (ту же должность заняли в то же время вместе с перечисленными Ворошилов, Микоян, Булганин, Берия).

Но главная и поистине возмущающая ложь Хрущева состоит в том, что "самое страшное" в НКВД началось будто бы тогда, когда туда стали брать "людей от станка" (или "от сохи"). Тот факт, что люди, подобные следователю Гарбузову, после 1937–1938 годов стали занимать все более значительное место и все более высокое положение в НКВД и, позднее, МГБ, несомненен (так, в 1939 году заместителем — и затем даже 1-м замом — наркома НКВД назначается доподлинный крестьянин С.Н. Круглов, до 1929 года живший и трудившийся в тверской деревне).

Однако именно с 1939 года масштабы кровавого террора самым кардинальным образом сократились. Хрущев беззастенчиво лгал, уверяя, что "новые кадры" (от станка и сохи) занялись буквальным «вышибанием» признаний у "врагов народа" и, естественно, их казнями. В последние годы были с полной точностью выяснены и опубликованы сведения о вынесенных на основе «деятельности» НКВД и, позднее (с 1946 года), МГБ смертных приговорах «врагам». В течение 1937–1938 годов, когда во главе еще стояли превозносимые Хрущевым имевшие многолетний стаж "чекистские кадры" (правда, как раз в эти годы «изничтожаемые», точнее, сами себя уничтожавшие), были приговорены к смерти 681 692 «врага», а в 1939-1940-м — всего лишь 4201 «враг». (Конечно же, и эта цифра возмущает душу — 2100 человек за год, более 5 человек каждый день… но все-таки не около 1000 человек за день, как в 1937-1938-м! А в течение 1946–1953 годов были приговорены к смерти 7895 человек, — то есть в среднем около 1000 человек за год, — а не за день!)

Гнедин рассказал, как пришедший от сохи или станка в НКВД Гарбузов, даже рискуя вызвать опасный для себя гнев начальника, не смог ударить своего подследственного. И этот «единичный» эпизод подтверждается самым что ни есть «всеобщим» показателем: в 1939-1940-м «годовое» количество смертных приговоров уменьшилось в сравнении с предшествующими двумя годами в 200 с лишним раз, а в 1946-1953-м, когда «хамы» уже преобладали в МГБ, — даже в 360 раз! (В 1941–1945 годах смертных приговоров было, конечно, больше, но нельзя не учитывать «экстремальные» условия жесточайшей войны).

Мне, вполне вероятно, возразят, что это чрезвычайно резкое сокращение количества смертных приговоров объясняется не сменой «кадров» в НКВД-МГБ, а тем, что "наиболее опасные" реальные или мнимые «враги» ("враги" Сталина или тогдашней верховной власти в целом) были в основном уничтожены в 1937–1938 годах и позднее, так сказать, уже некого было казнить… Однако даже если и согласиться с подобным истолкованием столь кардинального сокращения казней (в 360 раз!), оно не колеблет высказанные ранее соображения: "деревенские хамы", пришедшие в НКВД на смену прежним "чекистским кадрам", отнюдь не проявляли той, унесшей сотни тысяч жизней, кровожадности, которая была присуща их предшественникам, — хотя и Хенкин, и Хрущев, и многие другие утверждали и утверждают — совершенно безосновательно — обратное.