Читать книгу - "Краткая история аргентинцев - Феликс Луна"

Политико-философской концепцией династии Бурбонов был абсолютизм, утверждавший среди прочего, что ничто из того, что находилось в рамках государства, не могло противостоять этому государству или его представителям. В середине XVIII столетия в той части Америки, о которой идет речь, эта идеология проявилась в двух событиях. Одним из них является изгнание иезуитов в 1767 г.

Орден иезуитов сумел создать внутри испанской империи очень любопытный и достойный анализа анклав, занимавший часть современной территории Парагвая, часть Корриентеса и побережье Бразилии и Уругвая. Он состоял приблизительно из семидесяти деревень, чьими жителями были индейцы гуарани, оставившие кочевую жизнь и управлявшиеся отцами-иезуитами, которые, в свою очередь, проходили очень серьезное обучение в ордене, чтобы стать администраторами каждой из этих деревень.

Я думаю, что мы должны отдать должное намерениям этих священников, — они были героями. Они настолько сроднились с гуарани, что даже переняли их язык, спасли их от судьбы кочевников, воспитали, обучили ремеслам, унифицировали их язык и превратили гуарани в авторов огромного количества культурных феноменов, которые до сих пор остаются важными, прекрасными и полезными.

Иногда я думаю, что, возможно, в середине XVII в. иезуиты сказали: «В Европе нам больше нечего делать; эта цивилизация испорчена наживой, жадностью, жестокостью. Давайте искать место, где можно попробовать создать абсолютно другую цивилизацию, где не будет духа наживы, где люди будут работать сообща, где ни у кого не будет денег, потому что они будут не нужны, где люди будут жить, как братья». С определенной точки зрения можно сказать, что строй иезуитских деревень был социалистическим экономическим строем. Ни у кого не было собственности, за исключением вещей домашнего обихода, и все потребности удовлетворялись общиной: «От каждого по способностям, каждому по потребностям».

Присутствие иезуитов на аргентинской земле имело, кроме того, и политическое значение. Они защитили испанскую территорию от бандейрантес и выступили против обмена семи деревень гуарани на Колониа-дель-Сакраменто^[26]; потребовалось много усилий, чтобы убедить иезуитов покинуть деревни и оставить их португальцам.

Одной из проблем, которую иезуиты создавали испанской короне, было их политическое влияние. В деревнях жили многие тысячи индейцев (некоторые из них прошли военную подготовку), которые могли составить довольно существенную силу. Поэтому в 1767 г. король Карл II послал секретный приказ властям всех испанских колоний, приказав им в заранее определенный день взять под стражу всех иезуитов, находившихся в их юрисдикции, и провести инвентаризацию имущества ордена.

И действительно, в середине 1767 г. на территории будущей Аргентины — с интервалом в месяц от получения приказа до его исполнения — группы вооруженных людей постучали в двери домов иезуитов (которые были не только в провинции Мисионес, но и почти во всех городах на территории современной Аргентины), задержали священников и конфисковали их имущество. Начиная с этого момента и почти на сто лет орден иезуитов исчез с территории современной Аргентины.

Этот событие имело множество последствий. Резко прервалась культурная деятельность, развернутая иезуитами не только в миссиях, но и на остальной аргентинской территории. Другие религиозные ордены попытались занять освободившееся место. Церковное имущество, оставленное орденом иезуитов, было распродано, часто по дешевке, что вызвало появление нового класса собственников — людей из провинции, которые благодаря этому получили более высокий статус. Примером этого является великолепная эстансия Санта-Каталина в Кордобе, рядом с эстансией Хесус Мария, купленная кордобским жителем по фамилии Диас и ставшая одним из самых важных скотоводческих предприятий того времени.