Читать книгу - "Американская сага. Сборник - Гор Видал"

глазницах: очень легко представить, какой у нее череп. — Знаю я этот закон вдоль и поперек, пусть только вздумает до суда довести, я найму в этом городе сотню адвокатов и побью его в любом суде! — Она приказала вознице остановиться прямо напротив Касл-гарден.

— То-то вчера после ужина он сказал, что ему нездоровится! И что хочет лечь пораньше. А сегодня утром я поняла, что ночью он нанял фермерскую повозку и улизнул из дома. Я в город — поздно! Плакали мои денежки, и сердце мое разбито!

Кучер открыл дверцу и помог мадам вылезти.

— Мы погуляем. — Она твердо взяла меня за руку и шумно втянула в себя воздух.

Люблю Бэтери в разгар лета: пышная зелень, розы в цвету, парусники скользят по серой глади реки, и бледные муслиновые платья девушек развеваются, как флаги, а воздух напоен ароматом цветов и моря.

Мы двинулись по направлению к круглому красно-кирпичному пирожному — Касл-гарден, старому форту, откуда несколько недель назад я лицезрел прибывшего на корабле самого президента. Худой, тщедушный, с гривой белых спутанных волос, генерал Джексон сошел по трапу на берег; он шел медленно, опираясь на чью-то руку, плечо — что подвернется. Говорят, он не дотянет до конца своего срока.

Полковник Бэрр стоял рядом со мной в начале Бродвея; вокруг орала пьяная толпа — такое множество людей не собиралось и на дюжину праздников Четвертого июля[25].

— Даже Вашингтону не устраивали такого приема, — заметил полковник.

— Что сделал бы президент, если бы звал, что вы здесь? — спросил я.

— Наверное, перекрестился бы от дурного глаза, — засмеялся Бэрр. — Как-никак я олицетворяю его сомнительное прошлое. Он хотел мне помочь покорить Мексику. А теперь посмотри на него! — Бэрр говорил дружелюбно, без ожесточения, как о взрослом, отдалившемся сыне. Затем, когда президент скрылся в толпе, мы не без злорадства увидели, как рухнул перекидной мостик и несколько знатных особ очутились в реке.

Мадам попросила меня купить мороженого у ирландки. Ирландская девушка. И зачем я про это пишу? Зачем даже думаю? Но вот подумал. И все еще думаю. Н-да, благими намерениями вымощена дорога в ад. Конечно, я сегодня вечером пойду к мадам Таунсенд. До чего ж я безволен.

— Я многим обязана полковнику. — Мадам прогуливалась под вязами. Гуляющие шарахались от нее в сторону: женщина-фрегат среди моря цветов и зелени Бэтери. — В свое время он мне очень помог, я ведь не всегда была — как это сказать по-английски? — bienvenue[26]. — Когда напряжение падает, мадам вдруг изменяет английский. А когда повышается, она снова говорливая Элиза Боуэн из Провиденса, штат Род-Айленд.

— Когда вы познакомились с полковником? — Выудить такую мелочь, как факт, у этих реликвий прошлого почти невозможно.

— Такой красавец! — Она причмокнула: мороженое слегка окрасило едва различимые усики над неестественно красной верхней губой. — Я впервые увидела его, когда генерала Вашингтона привели к присяге. На Брод-стрит. На балконе. Так и вижу генерала на этом балконе. Такая благородная, властная фигура, чуть-чуть, правда, широковатая derrière[27]. — Мадам хихикнула при воспоминании о чем-то явно не связанном с инаугурацией. Да, но как она там оказалась? Вашингтон стал президентом в 1789 году. Если ей сейчас пятьдесят восемь, тогда ей было тринадцать. Что ж, возможно.

— Полковник Бэрр был на приеме, и я с ним танцевала. Затем, сразу после него — о l’ironie, о ирония судьбы! — я танцевала с Гамильтоном. Как это странно, однако, если вдуматься. Я обожала их обоих, но оба были небольшого росточка, а я всегда была неравнодушна к высоким мужчинам.

Мадам окинула взглядом мою отнюдь не внушительную фигуру. Она кокетливо улыбнулась.

— Но свою страсть, adoration[28] я всегда приберегала для мужчины невысокого роста, но выдающихся качеств. — Comme l’Empereur. Vive Napoléon![29] — вскричала она вдруг, и от нее шарахнулась группа квакеров из северной части штата — все благонравие городка Пэкипси запечатлелось на их скучных лицах.

Мадам облизнула губы, слизала мороженое.

— Мы виделись все эти годы. Но не часто. Полковник Бэрр был занят политикой и юриспруденцией, у меня были свои дела. Но как же мы все опечалились, когда он позволял этому противному Джефферсону занять президентский пост, законно принадлежавший полковнику. У полковника были нужные голоса, но он не мог нарушить слово. Он был слишком честен… — Мадам насупилась, вспомнив, как честный Бэрр украл ее деньги.

— Нет! Не честен! Слаб! Бонапарт проявил бы твердость и стал президентом, а если бы этот якобинец Джефферсон встал на его пути, он завладел бы Капитолием силой оружия! А я бы стала — кем? Этой австрийской сукой Марией-Луизой? Но бросила бы я самого блистательного мужчину на свете?! Pauvre homme[30]! Почему мужчины так слабы? А женщины так сильны?

Мадам швырнула меня на скамейку, затем сама шумно села, словно рухнул праздничный шатер. Красные птички над нами засуетились в ветках.

— Шарло, вы должны быть моим другом.

— Но я и так ваш друг…

— Полковник вас обожает, считает умницей.

— Ну что вы…

— А с виду про вас не скажешь, что вы умница. У вас слишком широко расставлены глаза. Вы гораздо умнее Нелсона Чейза, который женился на моей adorable[31] племяннице, наврав, что у него есть деньги. Но это давняя история. Если он, правда, осчастливит ее, я готова платить. Почему бы нет? Мне нравится вносить немножко douceur [32] жизнь других людей.

Мы смотрели, как английские моряки с ленточками и их покладистые девицы шли, покачиваясь, по зеленой набережной Бэтери. Когда солнце достигает зенита, я не могу думать ни о чем, кроме Розанны Таунсенд и утех ее заведения.

— Шарло, полковник хочет меня разорить. — Мадам даже не дала мне ответить. — Нет, нет. Это не жестокость. Он неспособен на низость. Но у него мания величия. Он запустит руки в мое маленькое состояние. — Маленькое состояние! — И он разорит меня, он растранжирит мои деньги на заселение Техаса немцами. А я ненавижу немцев, и мне плевать на Техас.

— Полковник часто действует сгоряча.

— Вы должны поговорить с ним. Я знаю, вас он слушает. Он сказал мне, что вы пишете его biographie[33], желаю вам удачи, mon petit[34]! Не хотела бы я копаться в его жизни. — Она схватила меня за руку. — Убедите его, что гусыня только тогда несет золотые яйца, когда с ней обращаются прилично. Уговорите его насчет техасского капиталовложения. Скажите, пусть вернет деньги, я не потребую процентов. Я даже что-нибудь ему подарю. Например, новое помещение для его конторы.