Читать книгу - "Наполеон, или Миф о "спасителе" - Жан Тюлар"

Правда, одно немаловажное событие несколько омрачило горизонт: в Бухаресте Россия подписала мирный договор с Турцией. «Невежественные потомки Магомета заключили мир как раз в тот момент, когда могли выправить последствия целого века проигранных войн», — писал Жомини.

Катастрофа

24 июня у Ковно французы форсируют Неман. Наполеон рвется к Вильно с намерением расчленить русские войска. Он рассчитывает уничтожить их по очереди, а затем продиктовать условия мира. Тщетно: русские отступают, оставляя за собой выжженную землю. Наполеон надеется настичь их 17 августа в Смоленске, но они в очередной раз ускользают. Несмотря на то, что за два месяца не произошло ни одного серьезного сражения, численный состав Великой Армии неудержимо таял: из строя вышло 150 тысяч человек. Армия теряла из-за болезней, дезертирства и нехватки продовольствия от пяти до шести тысяч ежедневно. В командовании возникают разногласия: 8 июля Даву вошел в Минск и мог бы отрезать Багратиону путь к отступлению, если бы Жером атаковал с фронта. Последний, однако, не предприняв никаких действий, покинул армию после того, как Наполеон решил перевести ее в подчинение Даву. По свидетельству Буткевича, будущего епископа, находившегося в то время в Литве, французы производили впечатление плохо подготовленных солдат: драгунам, переквалифицировавшимся в уланов, пришлось сменить ружья на пики, с которыми они не умели обращаться, «кони вставали на дыбы, всадники нервничали», а «из-за неумения подковывать лошадей для артиллерийских повозок, чтобы они могли продвигаться по заснеженным северным просторам, пришлось бросить много пушек». Не желая раздражать французскую общественность, Наполеон понадеялся на прусский и польский провиант, однако враждебность жителей Пруссии, неприязнь поляков, непроходимые дороги и плохие урожаи нарушили его планы.

В довершение всех бед Наполеон никак не мог вступить в соприкосновение с противником, притом что его основные силы, истощенные марш-бросками и большими переходами, таяли на глазах. Все это выглядело блистательным подтверждением пророчества графа Ливена и Клаузевица. Последний, перейдя на службу к царю, уверял в русском штабе, что Бонапарт неминуемо потерпит поражение, сломленный гигантскими размерами империи, если только Россия сумеет воспользоваться своим преимуществом, а именно: до последнего момента беречь силы и ни под каким видом не заключать мира. Он советовал «эвакуировать всю страну до Смоленска и лишь там начать настоящую войну». Вскоре после завершения кампании эта версия будет подхвачена русскими, утверждавшими, что их отступление было преднамеренным. Между тем Клаузевиц в своем изложении событий кампании 1812 года убедительно показал, что генеральной штаб совершенно случайно вышел на тактику выжженной земли.

Русские генералы отступали не по заранее намеченному маршруту, а в страхе перед Наполеоном и реальностью его победы. Но могли ли русские сдать Москву, оплот православия, без боя? 18 августа Наполеон занял Смоленск. На следующий день в битве при Валутине Мюрат, Даву и Ней настигли русскую армию. По замыслу Наполеона, Жюно должен был атаковать их с тыла, но он бездействовал. Возможность решающего сражения была упущена. Несмотря на усталость войск, Наполеон возобновляет преследование: «Сама опасность толкает нас к Москве». Старику Кутузову приказано преградить путь неприятелю. Он занимает оборону у Москвы-реки, южнее Бородина. В результате ожесточенного и смертоносного сражения 7 сентября Наполеон прорывается к Москве. Позднее Толстой прославит «победу русских при Бородине». Правильнее было бы говорить об «успехе французов у Москвы-реки», поскольку 14 сентября Великая Армия все же вошла в Москву. Правда, с огромными потерями. К тому же в городе нельзя было жить, так как пожар уничтожил три четверти зданий. Александр же отказывался от переговоров.

Уже не в первый раз Наполеон сталкивался с народной войной. Сочетая патриотизм с религиозным фанатизмом, она подняла население на борьбу с завоевателями. Война, задуманная как партия в шахматы между порядочными людьми, переросла в драку, в которой дозволялись любые удары и не соблюдались никакие правила. Отрезанный огромным расстоянием от своей Империи (курьеру требовалось две недели, чтобы добраться от Москвы до Парижа), так и не дождавшись проявления доброй воли Александра, в середине октября Наполеон отдал приказ об отступлении, несмотря на то, что продовольственные запасы позволяли ему перезимовать в Москве. 19 октября армия покинула город. Хотя понесенные потери были значительны, катастрофы можно было избежать, если бы Наполеон не пошел по старой дороге. К несчастью, после сражения под Малоярославцем Кутузов вынудил его вернуться на Смоленскую дорогу и вновь пройти по земле, уже опустошенной сначала русскими, а затем французскими войсками. На беду, солдаты тащили с собой больше трофеев, чем продуктов. К голоду присоединились морозы.

Когда отступавшие оставили Смоленск, температура падала до минус двадцати, а порой и до минус тридцати градусов. Томительные ночи без тепла и света. Зато короткие зимние дни озаряли длинную вереницу людей, с головы до пят обмотанных тряпьем (обувь давно уже развалилась). Они плелись, оставляя в снегу трупы, орудия и повозки. Но куда страшней было попасть в руки казаков Платова, непрерывно атаковавших колонну. Русский офицер Борис Укскулл рассказывает в своих мемуарах, что мужики покупали французских пленных, чтобы сварить их в котле или посадить на кол. Французский солдат стоил два рубля. Русская историография всегда настаивала на том, что не столько суровой зиме, сколько партизанским отрядам принадлежит решающая роль в разгроме Наполеона. Но если слухи и преувеличивали масштабы бедствия, факты, поведанные оставшимися в живых, потрясали воображение. Переход через Березину по двум мостам из брусьев, возведенным в ледяной воде понтонерами Эбле, обернулся трагедией. Сегюр описал «густую, бескрайнюю, копошащуюся массу людей, лошадей и повозок, хлынувшую осаждать узкий проход к мостам. Передних останавливала река, отпихивали охрана и понтонеры, их давили напиравшие сзади, затаптывали, сбрасывали на несущиеся по Березине льдины. Толпа издавала попеременно глухое рычание, крики, стоны, разражалась чудовищными проклятиями». Битва при Березине продолжалась с 27 по 29 ноября. Когда Эбле взорвал понтоны, на другой стороне оставались еще тысячи отступавших. Однако Наполеону удалось выйти из окружения и сохранить 50 тысяч боеспособных солдат. Отступление от Сморгони до Вильно при тридцатишестиградусном морозе без продовольствия довершило разгром. В Вильно Наполеон оставил 20 тысяч раненых, больных и дезертиров. 16 декабря через Неман переправилось лишь 18 тысяч. Остальные в течение нескольких дней выходили самостоятельно небольшими группами. Общие потери, включая убитых, пленных и дезертиров, оцениваются специалистами в 380 тысяч человек. Это было крупнейшее поражение, какое когда-либо знала история, и сами его масштабы способствовали окончательному оформлению наполеоновской легенды.

Отпадение Германии

Наполеон покинул армию 5 декабря около 10 часов вечера и не мешкая помчался в Париж, куда прибыл в ночь с 18-го на 19-е. О подробностях этого путешествия мы имеем представление благодаря Коленкуру. Весть о неудавшемся государственном перевороте генерала Мале, к которому мы еще вернемся в следующей главе, потрясла императора. Он корил себя за забвение, в которое был ввергнут римский король по вине таких высших должностных лиц, как Фрошо: «Люди слишком привыкли к непрерывным сменам правительств после Революции». Наполеон предвидел предательство сената и был готов заменить его на палату пэров — «в истинно национальном духе». В нее должны были войти наиболее влиятельные люди Империи.