Читать книгу - "Сталин и разведка накануне войны - Арсен Мартиросян"

Соответственно произошло и окончательное убеждение в том, что главный удар вермахта надо готовить именно на своем левом (для нас правом) фланге, но с акцентом удара непосредственно по центру советской обороны. Проще говоря, они полностью зрячими составили свой окончательный вариант плана агрессии. Самого же внезапного наступления и тем более внезапного превентивного удара со стороны СССР супостаты, включая и самого главного, фюрера, не опасались до самого начала агрессии и все время ныли и скулили, что-де СССР не дает им никакого повода для нападения.

Вплотную к этим данным и их аналитическому освещению примыкает следующая разведывательная информация. По сообщению резидента ГРУ в Румынии от 5 мая 1941 г., гитлеровское командование одновременно было нацелено на недопущение какого-либо наступления Красной Армии на Румынию, в том числе и недопущение бомбовых ударов по Румынии{340}, которая в то время являлась основным источником нефти и нефтепродуктов для Третьего рейха. Весь трагизм этой информации заключался в том, что действительно такие планы у советского командования были и должны были быть реализованы в порядке контрнаступления при наличии благоприятных условий. Но только после отражения и сдерживания первого удара активной обороной и активными действиями по сковыванию, под прикрытием чего должно было быть осуществлено отмобилизование и сосредоточение основных сил.

Проще говоря, трагизм этой информации в том, что и она, увы, суть очередного свидетельства утечки важнейшей стратегической информации о планах высшего советского командования. Причем утечки именно из высшего эшелона нашего командования.

Конечно, можно расценить упомянутую информацию и как свидетельство правильного стратегического предвидения самих германских штабных супостатов и не склоняться к варианту об утечке информации.

Однако же эта информация поступила 5 мая 1941 г., а подобные намерения высказывались еще в самом первом варианте проекта «Соображений…» и впоследствии тоже. Конечно, и тут можно сказать, что после того не значит вследствие того.

Но как тогда расценивать прозвучавшие в сообщении того же Старшины едва ли не на грани текстуального совпадения с советским документом предложения о бомбардировке советской авиацией румынских нефтяных промыслов, о необходимости прорваться через Венгрию с тем, чтобы отрезать Германию от Балкан?{341} Ведь это сообщение агента внешней разведки, как отмечается в «Очерках Истории Российской Внешней Разведки», переполошило Центр, и он направил сообщенные агентом данные в ГРУ{342}.

Увы, но это уже не шутки. Совершенно по разным каналам, от совершенно разных источников поступает одна и та же информация, свидетельствующая в первую очередь об утечке, причем одна из информации и вовсе вызвала переполох в Центре. В сочетании же с информацией югославского генштаба, а также дезинформацией британской разведки и вовсе получается практически однозначная и, увы, более чем удручающая картина — из высшего звена либо из ближайшего окружении высшего звена высшего советского командования происходила серьезная утечка важнейшей стратегической информации!

Комментарий. Любопытно в связи с приведенными выше фактами и их аналитическим освещением следующее свидетельство. 19 августа 1941 г., то есть в самый разгар трагедии, уже месяц как бывший начальник Генерального штаба РККА генерал армии Г.К. Жуков представил К.В. Сталину доклад о своем видении перспектив развития событий на Юго-западном фронте, в котором содержался также и чистейшей воды донос с далеко идущими целями и последствиями. «Я считаю, — писал Жуков, — что противник очень хорошо знает всю систему нашей обороны, всю оперативно-стратегическую группировку наших сил и знает наши ближайшие возможности. Видимо, у нас среди очень крупных работников, близко соприкасающихся с общей обстановкой, противник имеет своих людей»{343}. Ну, и как вам это снизошедшее на Жукова в самый разгар трагедии и после драконовского, но абсолютно обоснованного приказа № 270 от 16 августа 1941 г. «озарение»?!

Так ведь это не единичные случаи утечки совершенно секретной информации, в том числе и особой важности. Например, в середине мая 1941 г. Сталин санкционировал выдвижение некоторых армий из внутренних округов в приграничные. И едва только началась эта переброска войск, а она, и об этом следует сказать особо, происходила в условиях максимальной секретности, так практически сразу МИД нацистской Германии предъявил руководству СССР ноту протеста с требованием объяснить, почему 16-я армия из Забайкальского округа перебрасывается по железной дороге на запад?![44]И что особенно любопытно — были точно названы номер армии и направление передислокации.

Автору не удалось заполучить шанс ознакомиться с этой германской нотой протеста. Однако, зная практику таких нот, имею все основания утверждать, что там были представлены неоспоримые доказательства начавшейся переброски именно этой армии и именно на запад. Почему неоспоримые? Да потому, что в противном случае СССР мог, во-первых, послать протестующую сторону куда подальше, а, во-вторых, запросто обвинить ту же Германию во вмешательстве в свои внутренние дела. Суверенное государство на то и есть суверенное государство, что обладает всеми правами для переброски, никого не спрашивая и никого не извещая об этом, своих войск туда, куда необходимо руководству этого государства и его военному командованию. Тем более что между Германией и СССР не было никаких письменных договоренностей, особенно в виде соответствующих договоров или соглашений, о необходимости предупреждения о передвижении войск. Естественно, что Сталин, который не хуже, если не лучше, гитлеровской дипломатии умел маневрировать, запросто отбил эту дешевую атаку ведомства Риббентропа. По его приказу советские дипломаты в прямом смысле отбрехались тем, что-де 16-я армия направляется якобы к советско-иранской границе на случай, если англичане попробуют нанести удар по южным районам СССР из Индии через Иран. В Берлине же, само собой разумеется, этой брехологии не поверили. Да и не собирались они верить. Им важно было любыми средствами помешать своевременному прибытию дополнительных советских войск из внутренних округов к границе. Что и случилось. Ведь Сталин вынужден был отдать распоряжение наркому обороны маршалу Тимошенко временно завернуть эшелоны 16-й армии на юг. По-другому уже было нельзя. Передислокация армии была вскрыта будущим противником на начальной стадии. И 16-я армия так и болталась на железной дороге вплоть до 22 июня включительно. Хуже того. Даже после начала войны сложилась ситуация, в которой эшелоны с частями 16-й армии застряли на железной дороге так, что лично Сталин вынужден был 26 июня 1941 г. вмешаться в этот вопрос. Потому что не было даже точно известно, где конкретно они находятся. И даже Сталин не знал, где эта армия. Потому что, отдавая приказ срочно найти эшелоны этой армии и быстро продвинуть их к фронту, Сталин на карте обрисовал слишком большой район предполагаемого пребывания эшелонов с частями этой армии — к северу от Киева и на Брянск, Смоленск и Оршу.