Читать книгу - "1905 год. Прелюдия катастрофы - Алексей Щербаков"

«В комитет была брошена мысль, что убийство генерал — губернатора Клейгельса является абсурдным. Поведение генерал- губернатора в Киеве не дает никакого повода к такому выступлению против него. Приводились доказательства. Эта контрагитация была пущена и в комитет, и на тех, кого Борищанский (руководитель местной БО) мог привлечь в качестве исполнителей».

Другой «филиал», Центральный боевой отряд, действовал на Северо — Западе.

Кроме того, существовала отдельная структура — Летучий отряд Северной области, которым руководил Карл Тауберг. Тауберг стал применять иную тактику, сходную с максималистской. Если БО обычно долго готовила «акцию», то люди из Летучего отряда действовали по принципу «быстрота и натиск» — и это удавалось, потому что сочувствующих ребята завели чуть ли не всюду.

Примечателен психологический облик террористов. Азеф постоянно тянул с партии деньги и любил хорошо пожить, да и его люди — тоже. Ребята Тауберга жили буквально на гроши. А как известно, нет ничего страшнее, чем бескорыстный идеалист. Вот и Летучий отряд мало отличался от максималистов в равнодушии к случайным жертвам.

А была еще и Боевая организация.

Центральным боевым отрядом руководил Л. Зильберберг, тот самый, который вытащил из тюрьмы Савинкова. Отряд базировался в Финляндии, в лыжном туристском доме[79]возле озера Имат- ра. Хозяин сочувствовал революционерам, к тому же они ему неплохо платили, и он никого больше в свой отель не пускал. Место было очень удобным. С одной стороны, всего несколько часов езды от столицы, с другой — Финляндия являлась «государством в государстве». Российские жандармы не могли проводить там аресты, они обязаны были обращаться к местным органам. А те действовали очень вяло, революционеры о грядущих неприятностях всегда узнавали заранее и успевали смыться.

Оттуда они и наносили визиты в Санкт — Петербург.

«13 августа, в воскресенье, в 8 часов вечера к скамейке на перроне железнодорожной станции Петергоф к сидевшему там в ожидании поезда командиру Семеновского полка генералу Г. Мину подошла молодая женщина среднего роста, худощавая брюнетка, одетая в сак песочного цвета (Зинаида Коноплянникова).

Из браунинга в упор она выпустила в спину собиравшегося встать к подошедшему поезду генерала Мина целую обойму».

(Л. Прайсман)

Мина революционеры люто ненавидели за подавление Московского восстания.И таких «акций» было много.

Герасимов долго думал, как повязать боевиков Боевой организации. Местонахождение базы боевиков ему сдал Азеф. Но к ней ведь надо было подобраться… И тут случился совершенно потрясающий эпизод. Вот как полковник это описывает:

«Два туриста, юная пара, лыжники и влюбленные, попросили отвести им комнату. Они рассказали, что уже несколько часов в поисках верной дороги блуждают по лесу. Замученные до смерти и замерзшие, они умоляли только об одном, чтобы им разрешили переночевать в каком‑нибудь теплом углу. Наутро они пойдут дальше. Так как каждую минуту грозила разразиться снежная буря, швейцар не решился выгнать в зимнюю ночь эту юную пару, и с согласия Зильберберга предоставил им комнату.

Молодые люди тотчас удалились. Лишь на следующее утро они показались во время завтрака, который в финских отелях обычно бывает за табльдотом. И тогда выяснилось, что новые гости владели целым рядом талантов. Искусно пародируя, рассказывали они о профессорах Петербургского университета, изображали радости и горести студенческой жизни, завоевывая симпатии своих слушателей. Ведь и другие жильцы гостиницы были сплошь молодые люди, бывшие студенты, пока не посвятили себя целиком террору; дыханием минувшей мирной жизни веяло на них от этих рассказов. Юная пара всем своим привлекательным обликом стяжала большой успех. Члены зильберберговской группы радовались от души этой милой молодежи; в их одинокую замкнутую жизнь вошло какое‑то веселое оживление. После обеда была предпринята общая прогулка лесом к водопаду, вечером в отель принесли гитару, и обнаружилось, что оба они, стройный молодой блондин и изящная подвижная брюнетка, прекрасно поют и танцуют. Оба, предполагавшие провести лишь одну ночь в «Отеле для туристов», оставались там трое суток. Все с огорчением думали о том, что они должны покинуть отель. Доверие к ним было настолько велико, что их допустили к упражнениям в стрельбе. Их просили еще остаться, но на четвертый день они заявили, что им уже действительно пора уехать. Все общество провожало их довольно далеко, и прощальным словам и всяческим пожеланиям конца не было».

Молодая пара во время пребывания в доме не скучала. С Иматры они тут же отправились к Герасимову, где составили подробное описание всех присутствовавших. Кроме того, агенты сумели завербовать в отеле горничную и швейцара, которые не отказались слегка подзаработать, сливая информацию.

Согласитесь, сними такое в кино, большинство зрителей поднимут режиссера на смех: да быть этого не может! Чтобы людей, которых боялась вся российская верхушка, так дешево провели! Но вот так было. Оснований не верить Герасимову нет никаких.

То ли агенты охранки являлись гениальными актерами, то ли террористы слишком расслабились. Хотя психологический расчет верный — люди привыкли чувствовать себя в Финляндии в полной безопасности — а ведь всем хотелось иногда отдохнуть. Хотя Азеф такого бы точно не допустил. Но в это время он находился за границей.

В итоге вся верхушка террористов вскоре была арестована в Санкт — Петербурге — их опознала «молодая пара», которая паслась на Финляндском вокзале и наблюдала за прибывавшими из Финляндии пассажирами.

Заговор против царя

К середине 1906 года террористы всерьез возвращаются к идее убить Николая II. Что было понятно: террор вырождался в вакханалию бессмысленных убийств, восстаний на селе случалось всё меньше, и они явно не способны были вырасти во что‑то более серьезное. Так что возникла идея радикализовать обстановку — вдруг после этого теракта революция пойдет на новый круг…

Однако совершить такое убийство было очень нелегко. Давно прошли те мирные времена, когда Александр II в одиночку прогуливался по Дворцовой площади и к нему мог чуть ли не вплотную приблизиться террорист. В то время у Николая II было две резиденции — Федоровский городок в Царском Селе и дворец в Петергофе (не главный, а дворец в парке Александрия, сгоревший во время войны[80]). Причем в 1906–1907 годах император, в основном, находился в последнем. Охрана обеих ставок была поставлена очень неплохо, и ведал ею не какой — нибуць «паркетный генерал», каких было при дворе полно, а знакомый нам жандарм Спиридович, опытнейший сыскарь, прекрасно знавший методы террористов.

Царское Село и Петергоф в то время были очень небольшими населенными пунктами, буквально набитыми жандармами и фи лерами. Любой незнакомый человек очень быстро «попадал под колпак», и с него не слезали, пока не устанавливали личность и не убеждались в полной лояльности. Так что террористам даже начать наблюдение было проблематично. Поиском вариантов занимался не кто‑нибудь, а Азеф.