Читать книгу - "Башмаки на флагах. Том 4. Элеонора Августа фон Эшбахт - Борис Вячеславович Конофальский"

наша. Например, в городе Лейденице, что во Фринланде. И там, на смотринах, обсудить условия брачного договора.

Хуго Райхерд с достоинством поклонился генералу, а тот поклонился в ответ и сказал:

— Я рад. Я очень рад, что дом Райхердов принял моё предложение.

Глава 43

Просто рад? Да он едва не кричал от радости, едва сдерживался, чтобы не кинуться обнимать Райхерда. Еле-еле сохранил вид достойный. Поклонился ещё раз, проводил вестника и уже после его ухода воздел руки к небу с благодарностью Господу и Богородице. Теперь у него не было сомнений в том, что дом Райхердов сделает всё, чтобы мирный договор был землёй Брегген ратифицирован. Не отдаст ландаман свою дочь за племянника врага. А значит, значит, миру быть. Нет, конечно, он не выведет солдат с их земли, а Карлу Брюнхвальду ещё и накажет продолжать и дальше укреплять лагерь, но теперь генерал считал дело почти решённым. Теперь… Вот только теперь он мог сделать следующий свой шаг. Шаг, о котором он давно мечтал и который втайне планировал. Дальше ему нужен был мир с герцогом, и этот договор с горцами как раз открывал ему к этому дорогу. Конечно, это было не то, на что рассчитывал архиепископ. Да и Бог с ним. Теперь кавалер и генерал чувствовал себя настолько уверенно, что не нуждался в чьём-либо покровительстве. Ни светский курфюрст ему был не нужен, ни церковный. Довольно с него господ. А сеньорат герцога… Ну что ж, пусть будет. Возможно, он и поможет курфюрсту Ребенрее когда-нибудь и как-нибудь, но так, чтобы не сильно себя обременять. Больше всего он хотел теперь мира с герцогом, ну и чтобы никакие уже господа больше никогда от него ничего не хотели, вот и всё.

Едва сдерживая нетерпение и почти не сдерживая радости, он вызвал к себе капитана Рене и, когда тот явился, сказал ему:

— Дорогой родственник, — начал Волков, — хочу поручить вам дело важное и вместе с тем непростое.

Арчибальдус Рене был не из тех храбрецов, что берутся за всякое, не зная даже, о чём их попросят, поэтому Волков сказал осторожно:

— Хочу просить вас представлять меня у герцога.

— У герцога? — лицо капитана вытянулось, и он уточнил: — У герцога Ребенрее?

— Да-да, у него, у моего сеньора и нашего курфюрста, — продолжал Волков. — Да, вы будете просить у него аудиенции.

— О! — только и вымолвил родственник. Но по его лицу генерал понял, что за такое дело капитан готов взяться с радостью. Ещё бы, аудиенция у самого герцога. А с другой стороны… — Но что я должен буду просить у него?

— Ничего, кроме личной встречи, на которой вы передадите ему двадцать пудов того серебра, что я нашёл в реке. Помните?

— И всё? — Рене на такую миссию был согласен.

— И ещё вы передадите, что я нижайше прошу принять мой скромный дар.

— Скромный дар…, — повторил Рене.

— Что я нижайше прошу принять мой скромный дар, запомните, это очень важно.

— Да-да, конечно, я запомню…

— И если он примет серебро, — продолжал Волков, — в чём я почти не сомневаюсь, зная тяжкое положение герцога с деньгами, то вы скажете, что это серебро будет лишь первым моим шагом к поиску прощения.

— Первый лишь шаг в поиске прощения герцога…, — повторил Рене.

— Именно. Серебро найдёте в Эшбахте. Спросите у Ёгана.

— Да, я знаю.

— Возьмите с собой десять моих гвардейцев, выберете тех, что вам приглянутся, и езжайте.

— Завтра же и поеду, — обещал Рене. — Как только доложу полковнику и сдам дела роты.

— Сейчас же езжайте, сейчас же. С первой баржей, — настоял кавалер. — Идите к Брюнхвальду и скажите, что я дал вам срочное поручение.

— Будет исполнено, господин генерал.

Рене с его гвардейцами уехал ещё до вечера. А ему выпали хлопоты. Хлопоты, хлопоты. Нужно было отобрать солдат для гарнизона. Нужно было переправить всё ценное на свой берег. Нужно было не отдать за бесценок то, что переправлять было дорого. И солдаты тоже начали переправляться в Эшбахт. И как из-под земли, словно за поворотом реки сидели, тут же появились десятки лодок с купцами и маркитантками. Не успевал ещё солдат вылезти из баржи на песок Эшбахта, как к нему кидались ловкачи и ушлые бабёнки и тут же говорили ему:

— Солдатик, говорят, ты себе хорошую добычу добыл, так я у тебя всё куплю, цену дам хорошую, не то, что другие. Ну, что у тебя есть? Покажешь?

Корпоралы и солдатские старшины уже считали добытое. И в боях, и то, что было награблено в Мелликоне. Ну и как это иногда бывает, тот, кто отдал награбленное на хранение, не всегда его находил. Вспыхивали ссоры. Пришлось срочно, как только ему доложили о ругани солдатской, отправить на тот берег полковника Эберста, чтобы он сдерживал ретивых до утра. А уже утром и сам генерал переплыл на свою землю. Для того чтобы рассудить споры. А ещё потому, что… Уж больно много купцов на лодках и баржах причалило за ночь к его земле. Хоть разгоняй их. Девки приплывали целыми баржами. Молодые, жадные, горячие. Как раз те, которые всякому солдату нравятся. Купцы, маркитантки, девки, продавцы пива по-хозяйски располагались на земле кавалера, готовили еду, мылись в реке, торговались кто как умел, торговали кто чем мог. Даже музыканты появились.

— Налетели… Как вороньё! — подмечал Максимилиан, усмехаясь. — Гляньте, сколько их приплыло за ночь!

Волков же принюхивался, нужников нет, запах у реки плохой, а воду берут тут же. Так зараза и появляется, оборачиваясь потом кровавыми поносами.

— Разогнать бы их всех надо, — он был недоволен.

— Эшбахт! Генерал идёт! — стали раздаваться крики, как только он сошёл с баржи на берег.

Шёл по берегу, а все ему кланялись, а распутные девки так бросали своих «покупателей» и бежали к нему, всячески себя выставляя. Но, хоть и давно не было у него женщин, сейчас ему было не до них. Тут уже разговор шёл про деньги.

Волков не собирался пропускать мимо себя такую хорошую торговлю. Он знал, что купчишки да ушлые бабёнки при помощи хитростей, вина или высоко подобранных подолов солдат обманут. Всегда так было, вот и решил, что лучше сам купит у солдат, хотя бы то, что ему будет нужно. И в первую очередь нужны ему были лошади. Не мерины, а именно лошадки да кони, которые размножаться смогут. Эберст пришёл сюда с большим обозом, много лошадей взяли с обозами в Бреггене. Теперь, по словам Мильке и фон Реддернауфа,