Читать книгу - "Иван Калита - Юрий Торубаров"

Поздней осенью, когда лес, потеряв наряд, походил на толпу рабов, на Дону объявились днепровские посланцы. Было их с полсотни человек во главе с щепетным наказным атаманом. Приезд друзеков всколыхнул всех дончан. Они все накочетились. Нежданных гостей встретили со всей широтой казацкой души. На погулку небо послало казакам летний день. С вечера поднявшийся ветер прогнал тяжёлые серые тучи. Омытые звёзды сияли во всю свою небесную радость. Гуляли уже третьи сутки. Вставали по нужде, а кто и этого не мог. Спали здесь же.

Видать, небо не выдержало: дождь послало. Но он не очень напугал казаков. По куреням расползлись, к Асафу набились. Еле-еле к концу недели собрал атаман есаулов. Раду надо было провести с днепровцами. Ведь за делом приехали! И рассказал наказной атаман на раде, что задумали они идти аж до самой Африки, куда раньше, сказывали, хаживал ваттаман Андрюха Критский. Сошлись брови на переносице донского атамана: «Куда это сябры хватили?» Понял, что помощи ждут. И не ошибся!

Днепровский наказной атаман был средних лет, но выглядел моложе своих годков. Чем-то он напоминал Хиста — такой же жилистый, с быстрыми карими глазами. Наверное, он уловил мысль атамана и, глядя на него, сказал:

— Надеюсь, что донцы откликнутся на нашу просьбу. И помогут своим сябрам хорошими абреками. Мы слышали, что вы совершили удачный поход на Кафу.

Сказав, он посмотрел на есаулов. Но никто не думал опережать атамана с ответом. Днепровец понял ошибку и упёрся взглядом в атамана.

— Африка, — начал было атаман.

— Нехай Африка, всё едино — басурмане.

Днепровец покачал головой в знак согласия.

— Мы завсегда с сябром, — произнёс Семён, — сколь от нас надоть?

— Мы для вас оставили десяток чаек.

— Наберём! — уверенно ответил Семён и, глядя на есаулов, добавил: — чё считать. Каждому по чайке. Завтра с казаками на майдан.

Они поняли: там будет решаться, кто получит булаву.

На майдане собрались не только те, кому выпал жребий ехать к днепровцам, но и другие казаки. Когда увидели приближающегося Семёна с гостем, расступились. Атаман легко запрыгнул на воз, за ним — гость. Атаман, как положено, поклонился на четыре стороны и начал говорить:

— Друзеки-казаки! — он провёл взглядом по толпе. — Мы решили на малой раде идтить вместе с днепровцами добывать зипуны. А вы, казаки, решайте, кто атаманом пойдёт.

— Хист!

— Андрей!

— Петро! — раздались голоса.

И поднялась буря.

— Да кто твой Хист? — здоровенный казак ударяет того, кто крикнул Хиста.

Тот еле удержался на ногах и потянулся за саблей.

— Трошки успокойся, — подскочили к нему два казака и схватили за руки.

На повозку запрыгнул казак. Бешмет нараспашку, волосатая грудь открыта.

— Ты чё, идёшь? — ткнул он пальцем в казака, который назвал Хиста.

Тот потупил взор.

— А чё орёшь? Мы, кто идёть, будем выбирать! Так, казаки?

— Так! — дружно раздалось из толпы.

— Пущай Андрей. Он хошь и молод, но зубец! Так, казаки?

— Так!

— Казаки! — возвысил голос Семён, — выбор сделан. Наказным едет Андрей.

— Ура!

Через несколько дней сябры тронулись в обратный путь, оставив пару человек проводниками, когда донской полк двинется к днепровцам. Андрей уехал с ними, чтобы всё подготовить для донцов, когда они прибудут. Помощниками он взял Митяя, Захара и ещё несколько человек.

На Днепре посланцев с Дона встретили радушно. Донцов, кроме Андрея, сразу отправили в Токомаковку. Поселили Андрея в курень наказного атамана. Днепровские курени почти не отличались от донских: такие же стены, плетённые из хвороста и обмазанные глиной, покрытые конскими шкурами. Там они и познакомились поближе. Он назвал себя Горкушей Семьюненко из Галича и пояснил: