Читать книгу - "Массовые беспорядки в СССР при Хрущеве. 1953 - начало 1980-х гг. - Владимир Козлов"

Ясно, что больше половины осужденных (57%) оказались в заключении просто "за разговоры”, то есть никакой целеустремленной антисоветской деятельностью просто не занимались, хотя и были настроены если не враждебно, то по крайней мере критически по отношению к режиму и его политике. Еще 3% "антисоветчиков” составляли наивные люди, решившиеся критиковать власть в открытую, не видя в своем подписанном обращении к начальству никакого криминала. 7,7% были осуждены за "хранение и распространение антисоветской литературы”, то есть в большинстве своем - то же "ни за что”. Сознательными оппонентами власти можно считать только авторов листовок и антисоветских анонимок - 31%.

Другими словами, в середине 1950-х годов власть все еще демонстрировала ветхозаветное, жестокое, осмеянное еще Салтыковым-Щедриным и расцветавшее в сталинские времена отношение к крамоле. Наказанию подлежали не только поступки, но и сам образ мысли. Полицейские же чиновники, готовые хватать людей за "неправильные мысли”, явно испытывали полумистический трепет перед произнесенным Словом, каковое мифологическое сознание наделяет силой заклинания и проклятия.

Что же это было за Слово и какие именно "потрясения основ” оно в себе заключало? 33,7% устных и письменных "высказываний” были общей критикой "советской власти и конституционных принципов социалистического государства (советская демократия, колхозный строй, права и свободы граждан и др.), 13,5% были реакцией на "разоблачение вредных последствий культа личности”. Причем, власти не отделяли тех, кому эти разоблачения показались недостаточными, от тех, кто полагал их излишними и неправильными. Главное было в том, что и те и другие "высказывались” против воли начальства, уже сообщившего народу о "правильном” образе мысли. Те или иные решения власти в области внутренней политики обругали 27,3% осужденных, 8,2% "неправильно” отреагировали на события в Венгрии, 8% допустили "антисоветские высказывания на религиозной почве”, 9,3% были замечены в "буржуазно-националистических контрреволюционных высказываниях”¹.

Устная крамола (по сравнению с письменной) отличалась значительно большей резкостью тона и выражений ("высказывания, содержащие клевету и нецензурную брань в адрес КПСС, Советского правительства и их руководителей” составили 28,8%, "террористические угрозы” в адрес коммунистов - 12,3%), более острой спонтанной реакцией на события в Венгрии (28,4%). Остальные устные высказывания в массе своей были обычным ворчанием по поводу внутренней и внешней политики¹.

Распространением антисоветских листовок, требовавшим целеустремленности и усилий, занимались главным образ молодые образованные мужчины. Больше половины "листовочников” (58,1%) составляли люди в возрасте до 24 лет. Доля этой же возрастной группы среди всех осужденных за антисоветскую агитацию и пропаганду была в два с лишним раза меньше (24,4%). Еще более яркую картину дает сравнение образовательного уровня: среди "листовочников” 44,8% составляли учащиеся, среди всех осужденных - только 4,6%. В 19561957 гг. листовки в основном писали от руки (в 64 случаях из 71, включенного в анализ Верховного суда СССР). В двух случаях использовалась пишущая машинка, трижды в дело были пущены изготовленные в Западном Берлине листовки так называемого "центрального объединения послевоенных эмигрантов из СССР" -"Национально-трудового союза". Обычно листовки расклеивали в общественных местах или разбрасывали на территории предприятий. Разбрасыванием листовок на улице, делом абсолютно бесперспективным, молодые люди старались не заниматься⁴⁰³.

Чиновники Верховного суда СССР специально изучили 108 дел 1956-1957 гг. о распространении антисоветских анонимных писем. Всего по этим делам проходило 112 человек, из них 32 человека имели в прошлом судимость (среди “листовочников” таких было гораздо меньше)⁴⁰⁴. Наиболее популярными среди анонимщиков были следующие темы (см. таблицу 3).

1957 гг.

Составлена по: ГА РФ. Ф. Р-8131. Оп. 32. Д. 5080. Л.30 С конца 1950-х годов наметилось смягчение карательной политики хрущевского руководства, начался поиск новых более эффективных и менее жестоких форм борьбы с крамолой. Распространяется практика профилактирования. Значительная часть выявленных "антисоветчиков” в начале 1960-х годов уже не привлекалась к суду. Например, из 385 политических преступников, выявленных в мае-январе 1964 г., 225 человек (58,4%) было профилактировано⁴⁰⁵. Эти цифры еще далеки от "брежневских” пропорций, но тенденция, тем не менее, достаточно очевидна.