Читать книгу - "Прибалтика. Война без правил (1939-1945) - Юлия Кантор"

В январе-феврале 1942 года в результате невыносимых условий, созданных для военнопленных Красной Армии, в их корпусе поднялась эпидемия тифа и в результате которой большинство из них умерли. Медицинской помощи им не оказывали. Таким образом в результате издевательства, жестокого режима и не оказание медицинской помощи умерло военнопленных Красной Армии более 500 человек, а оставшиеся в живых военнопленные были «СД» расстреляны.

<…> Приступив к переплету мною было прочитано, что данная книга является учетом «Остланд» по Прибалтике по состоянию на 15 октября 1941 г. и называлась она «Эйнэац группа «А». Данная книга была отпечатана в 100 экз. и каждая из них была под своим номером.

Первое время приставленные полицейские следили очень строго, но потом стали отвлекаться, учитывая якобы наше незнание немецкого языка (как мы им заявили).

В ходе работы и обработки этих книг, в разделе мною было прочитано, что это отчет о деятельности «ОСТЛАНДА», «Эйнзац группы «А» в Прибалтике и восточной земли Северной России, по состоянию на 15 октября 1941 года.

Помню, что в одном из разделов данного отчета «Остланд» сообщил Берлину по этой группе следующее. «Эйнзац группой «А» проделано:

а) Уничтожено душевнобольных в провинциях 748 чел.;

б) Арестовано в Латвии 23 000 чел.;

в) Арестовано в Литве 11 000 чел.

Было ли по Эстонии я не видел, так как увлекался чтением, это грозило расстрелу на месте.

Кроме того в отчете сообщалось, что из Прибалтики в частности из Латвии группой «А» «Остланд» было вывезено продуктов питания, вещевого довольствия и других товаров 400 вагонов. Все направлено в Германию.

Насколько я помню в заключении данного отчета было указано, что «Остланд» группы «А» просит Верховное правительство Великой Германии всю власть по Прибалтике подчинить «Остланду» группы «А», либо существующий порядок в Прибалтике осуществляется каким-то двоевластием между полицией и войсковыми единоначальниками.

Также было указано, что организована и идет в полном ходе работа группы /В-Диенст/ в задачу которой входило, как видно было из отчета, ведения и активного насаждения в Прибалтике среди местного населения немецкой агентуры, создания целого ряда шпионских резидентур.

* * *

Протокол допроса

г. Рига, 1945 г. марта 27 дня, следователь по важнейшим делам Прокуратуры Латв. ССР, мл. советник юстиции ВУЛЬФСОН допросил нижепоименованную в качестве свидетеля, предупредив об ответственности за дачу ложных показаний по ст. 95 УК РСФСР и за ответственность при отказе от дачи показаний по ст. 92 УК РСФСР.

/Ирма БЛУМС/ — подпись.

БЛУМС Ирма Индриковна, рожд.15.VIII.1897 г, уроженка Латв. ССР, Лиепайского уезда, Грамзденской волости, хутор Смилитсрукьи, соцпроисхождение из крестьян /20 га земли, 2 лошади, 5 коров, 3 овцы, 2 свиньи/, образование 6 классов, в партиях не состояла и не состоит, невоеннообязанная, одинокая, со слов ранее не судима, работает уборщицей Военно-строительного управления Прибалтийских Республик гор. Рига, ул. Капькю, дом № 3, прож. по ул. Нитаурес 1, кв. 1, г. Рига.

ОТВЕТ: <…> Тюремное начальство меня направило надзирательницей в 3-й корпус тюрьмы. Этот корпус считался больничным. В этом корпусе я проработала 3 месяца.

Больничный корпус ничем не отличался от обычных корпусов тюрьмы.

За 3 месяца моей работы там в среднем было 30 женщин и 15 детей одновременно.

По национальности были латышки и русские женщины. В погребе больничного корпуса содержались заключенные еврейки с детьми: точно не знаю сколько там было детей, т. к. их охраняла другая надзирательница, но полагаю, что там было 10 детей.

В больничном корпусе пища считалась немного лучше, чем в остальных корпусах, но для того, чтобы прожить и этот паек был явно недостаточен. Медикаментов не было почти никаких.

За период моей работы в больничном корпусе 5 или 6 женщин там родили.

Один новорожденный через недели 2 скончался от каких-то корчей.

Старшая надзирательница ТАБАКС мне рассказывала, что в больничном корпусе было очень много случаев смерти детей от недостаточности питания.

В августе 1942 г. меня перевели в 4-й корпус, где я пробыла надзирательницей до декабря 1942 г. В этом корпусе содержалось около 250 женщин, детей там было около 15-ти. Дети буквально были живыми скелетами, ножки у них были толщиной с палец. Возраст детей колебался от 4 до 12 лет. Дети содержались с заключенными матерями.

Двое малюток — брат 6 лет, сестричка 4 лет — были круглыми сиротами, т. к. их родителей немцы до того расстреляли.

Питание детей состояло из 100 грамм[ов] хлеба и 0,5 литра воды с неизвестными мне зелеными листьями в день.

За 4 месяца моей работы в 4-м корпусе четверо ребят умерло с голоду, также 2 женщины.

Прогулка детям не полагалась. Возможно, один раз за месяца полтора их выводили на прогулку.

В октябре 1942 г. этих детей расстреляли, заключенные женщины мне на следующее утро — детей расстреляли ночью, рассказали, что маленькая сиротка 4-х лет идя на расстрел, плакала, а 6-летний братик ее утешал, говоря: «Не плачь, сестричка, мы пойдем туда, где наша мамочка».

* * *

Протокол допроса

Гор. Рига, 1945 года, декабря 18 дня.

Я, ст. следователь следотдела НКГБ Латвийской ССР ст. лейтенант ЩЕМЕЛЕВ сего числа допросил в качестве свидетеля:

ВАГАНС Густава Петровича, 1886 года рождения, уроженец ус. «Грити», Пуйкелес волости, Вальдемерсекого уезда Латвийской ССР, латыш, гр-н СССР, б/п, образование среднее, происхождение из крестьян бедняков, женат, не судим. Проживает в городе Риге, Бикерниеку улица, д. 1, кв. 5. Работает директором универмага № 250 Рижского Горпромторга.

Об ответственности за отказ от дачи показаний и за дачу ложных показаний по ст.ст.92 и 95 УК РСФСР предупрежден.

/ВАГАНС — подпись/

ОТВЕТ: Режим в тюрьме был создан невозможный. Камеры не имели окон, совершенно не отапливались и если с вечера давали в камеру на 50—60 человек ведро воды, то к утру она замерзала и превращалась в сплошной лед. Норма питания на сутки состояла из 200—250 грамм[ов] черного хлеба и пол-литра супа, вернее грязной воды. Медицинское обслуживание отсутствовало. Наряду с этим в тюрьме производились массовые расстрелы. Уже после выхода меня из тюрьмы, примерно в апреле месяце 1942 года я встретился на улице с надзирательницей Рижской срочной тюрьмы, БЕРКИС, имя не знаю, которая рассказала, что 27 марта 1942 г. в тюрьме немцы расстреляли 120 человек Советских граждан, в том числе расстреляли мою знакомую ЛИЕКНИС Емму — бывшую директором 3-ей Рижской городской гимназии, расстреляли ее лишь за то, что ее сын служил в Красной Армии летчиком.

Начиная с августа 1941 года немецкие оккупационные власти начали в массовом порядке расстреливать евреев, содержавшихся в «ГЕТТО». Эти расстрелы производились довольно часто в Бикернекском лесу, который расположен от моего дома на расстоянии не более 2 километров. В этот лес я после несколько раз ходил и видел свежее закопанные могилы с расстрелянными, к тому же я видел из окна своей квартиры не менее десяти раз, как по Бикерниеку улице проходили автомашины, на которых везли евреев на расстрел. Как правило расстрелы эти производились утром на рассвете.