Читать книгу - "Грандиозная история музыки XX века - Артем Рондарев"

Тогда проводились самые разные соревнования и конкурсы (“cutting contests”) каждый раз, как только вы появлялись на улице с оркестром. Например, бэнд Фредди Кеппарда отлично «уделал» нас, т. к. Фредди был более сильным музыкантом, чем наш новый трубач. Но потом мы стали одерживать верх над всеми. Публика всегда была на нашей стороне. Пока играл один оркестр, они связывали вместе колеса вагонов, чтобы мы не могли разъехаться, и тогда побежденным деваться было некуда. Я обычно говорил: «Я разрешу вам уехать, когда сочту это нужным»^[937].

О Кеппарде ходит много легенд – о том, например, что он играл, накинув платок на инструмент, чтобы никто не смог увидеть его аппликатуру и, таким образом, «украсть» его музыку^[938]. Тесно связанным с этим оказывается миф о том, что когда ему – первому из джазовых музыкантов – предложили в 1916 году сделать джазовую запись, он отказался примерно по тем же причинам; другая версия той же легенды гласит, впрочем, что продюсеры нашли его игру «слишком горячей и грубой», чтобы из нее можно было сделать запись для семейного прослушивания^[939]. Со временем эти истории представляются все менее правдоподобными, и им находится все больше опровержений, однако факт остается фактом – первую джазовую запись в итоге сделал белый коллектив, что не добавило миролюбия в извечный спор, кто у кого украл какую-либо музыку.

В 1911 году Кеппард основал ансамбль The Original Creole Orchestra – один из первых коллективов, ездивших с новой музыкой за пределы американского Юга^[940]. В 1918 году он осел в Чикаго, куда вскоре прибыл и юный Армстронг: новоорлеанская сцена к этому времени начинала постепенно распадаться, так как возможностей у ее музыкантов в локальном контексте было куда меньше, нежели в крупных промышленных городах. В двадцатые годы из-за алкоголизма Кеппард растерял остатки славы и записывался лишь эпизодически, да и то часто не в качестве солиста, а как рядовой музыкант коллектива^[941].

Почти все ранние музыканты играли в новоорлеанском районе красных фонарей под названием Сторивилль – собственно, многие историки джаза указывают местом рождения этой музыки не просто Новый Орлеан, а именно Сторивилль, и когда власти в 1917 году все-таки закрыли этот район, многие музыканты того времени наперебой выражали сожаление так, словно потеряли родину^[942]; считается даже, что это событие побудило новоорлеанских музыкантов переезжать в Чикаго^[943]. Проституция, по некоторым подсчетам, в середине девятнадцатого века была вторым по прибыльности бизнесом Нового Орлеана; бордели этого города были известны по всей стране. Муниципальные власти пытались ввести здесь некое подобие организации – в Новом Орлеане был издан один из первых законов о лицензировании занятия проституцией, а сам Сторивилль появился на свет в 1899 году, когда все бордели согласно новому распоряжению были вынуждены переехать в одно место (район, собственно, и был назван по фамилии чиновника, Джозефа Стори, пролоббировавшего данный указ)^[944], но в целом это было хаотичный криминальный рынок, на котором зарабатывали все, хотя женщины менее всего^[945]. Бордели довольно часто соединены были здесь с танцевальным залом или рекреационной комнатой, где стояли музыкальные инструменты, на которых упражнялись самого разного рода музыканты. Одним из них был Джелли Ролл Мортон, человек, во многом создавший джазовый фортепианный язык и чрезвычайно колоритная личность. Крестная мать Мортона проводила церемонии вуду для сторивильских проституток, предоставляя им волшебные зелья, заклинания и эликсиры; именно она вдохновила юного Ферда (его настоящее имя было Фердинанд) на занятия музыкой. Мортон посещал Французскую оперу в городе, но в первую очередь он учился музыке на городских улицах^[946]. В 1902 втором году он стал брать уроки у блюзового пианиста Фрэнка Ричардса, однако сам по себе блюз казался ему скучным; как раз в то время на улицах Нового Орлеана начинали играть новую музыку Болден и Кеппард, и Мортон увлекся их ритмами. Игра на фортепиано приносила мало денег, поэтому он занялся карточным шулерством, объезжая соседние с Новым Орлеаном города с кольтом в кармане на всякий случай, и даже пытался прибиться к нескольким водевильным труппам, которые в то время уже занимали нишу минстрел-шоу^[947]. В 1905 году он сочинил пьесу New Orleans Blues, которая самым очевидным образом порвала с условностями рэгтайма: в первую очередь она обладала неслыханной прежде ритмической свободой. Сразу же за ним он создал пьесу King Porter Stomp, которая в 20-е годы стала его визитной карточкой и которую до сих пор играют джазовые музыканты; более того, ее аккордовая прогрессия со временем получила название «стомпа» и является одним из распространенных элементов джазового словаря до сих пор^[948]. И то, и другое нам, впрочем, известно только с его собственных слов, а к автобиографическим сведениям Мортона следует относиться с существенным подозрением, потому что он выдумывал их всю свою жизнь: он врал так вдохновенно и убедительно, что многие современные ему журналисты, написавшие историю джаза с его слов, вынужден были затем исправлять свои свидетельства в соответствии с открывшимися документами. Во всяком случае, записал King Porter Stomp он только в 1923 году.