Читать книгу - "Последний триумф Вермахта. Харьковский "котел" - Константин Быков"

22 мая — 106-я сд, по Гланцу, находится уже северо-восточнее Изюма.

25 мая — немецкие карты обозначают части 106-й сд северо-восточнее Изюма.

Сам командир 106-й сд полковник Н.Г. Лященко вспоминал о тех днях:

«В марте 1942 года меня назначили командиром 106-й стрелковой дивизии. В январе 1942-го Ставка планировала развернуть общее наступление Красной Армии. Войска Юго-Западного и Южного фронтов провели Барвенковско-Лозовскую наступательную операцию. Части нашей дивизии сражались южнее Беззаботовки. Мы взяли населенный пункт Громовую Балку. И Ларин (ЧВС Южного фронта. — Авт.) поздравил меня с первым успехом в новой должности. Помогли нам и наши „ястребки“, дравшиеся самоотверженно и умело. Глядя на них, высоту за Громовой Балкой мы взяли в считаные минуты. А фашисты перешли в наступление в общем направлении на Барвенково, пользуясь поддержкой большого количества авиации.

Обстановка осложнялась с каждым часом. Связь с армией была потеряна. Наши войска планировали взять Харьков, в дальнейшем форсировать Днепр и завладеть Днепропетровском. Я оставался в обороне. Дивизия у меня была неполнокровной, ее поддерживали артиллерийский дивизион и противотанковый полк — 11 пушек. И все. А обороняли мы 32 километра вместо положенных 8–10. Причем на ровном месте, против фашистских танков. Наши 57-я и 6-я армии пошли в наступление. Гитлеровцы нанесли контрудар вдоль Северского Донца от Харькова до Донбасса. И окружили нас в один день.

Штаб также подвергся налету авиации противника. Меня должна была поддерживать 121-я танковая бригада полковника H.H. Радкевича и рядом стояла 333-я стрелковая дивизия. Для танков мы уже оборудовали окопы. Однако танков не оказалось. Бригаду и дивизию бросили на правый фланг, где они должны были взять село Маяки. Но завязался встречный бой, село не взяли, и те, кто уцелел, переправились за Северский Донец. Я остался один. Четверо суток мы с дивизией выходили из окружения. Я потерял четыре с лишним тысячи человек, полдивизии. А шли так: два полка впереди, один сзади, в середине — артиллерия…

Танки идут, у нас снарядов нет, пушек нет. Для дивизии оставался один путь — отходить к Северскому Донцу. Подошли к реке. Ни лодок, ни паромов, как переправляться? К тому же с нами были банно-прачечный женский отряд 57-й армии и личный состав отходящих складов. Что делать? Это была настоящая трагедия. Стали рубить елки для плотов. Объяснил, как можно переплыть реку на лошади. Но ведь этому тоже надо научиться. Не у всех получается. Начальник штаба сломал ногу. А в довершение всего налетели самолеты фашистов — началась бомбежка переправы. Да, вот так и выходили. А последний раз выходил из окружения, когда пошел к казакам на Дон летом 1942-го. Я вел дивизию на переформирование, под Россошь. Было приказано сдать все оружие, людей, командный состав до ротного. Вряд ли, конечно, это было разумно. Мы остаемся без актива, который так необходим при переформировании. Правда, сознаюсь, я кое-чего приберег: и солдат, и оружие.

В это время фашисты прорвали нашу оборону у Купянска. Моей дивизии, учитывая ее состояние, предстояло как можно быстрее уходить на Миллерово. И так получилось, что моя машина замыкала колонну. Ее подбило, выбросило меня в овраг, я потерял сознание. Очнулся, понял, что мы остались. Начал собирать людей. 17 дней пробивался к своим.

Шли по занятой врагом территории. Спасибо казакам. Они нас поддерживали, кормили. У нас не было даже карты. Сотник один нарисовал на бумаге что-то вроде схемы, показал на ней населенные пункты, реки вплоть до Сталинграда.

Потом я эту схему отдал Н.С. Хрущеву. Вышли мы к своим, в живых осталось пять человек. Да, положение у нас было незавидное. Сами понимаете, что такое окруженцы в то время…»[471]

В конечном итоге Н.Г. Лященко, после многочисленных проверок, был назначен заместителем командира 18-й дивизии и за годы войны «дорос» до командира дивизии. Звание Героя Советского Союза, к которому представлялся дважды в годы войны, получил только в 1990-м. Награжден пятью орденами Ленина, орденом Жукова, орденом Октябрьской Революции, орденами Суворова и Кутузова, многими другими орденами. Со смертью генерала армии Н.Г. Лященко в 2000 году у нас больше не осталось ветеранов, которые командовали дивизиями в Великую Отечественную…

384-я пехотная дивизия

Эмблемы дивизии.

Краткая история. В конце 1941-го и в первые месяцы 1942 года Восточный фронт в срочном порядке пополнялся реанимированными на Западе и новыми дивизиями. В январе 1942-го для восполнения зимних потерь и удержания фронта сюда были отправлены четыре новые пехотные дивизии 17-й волны. В апреле для участия в летнем наступлении — пять новых пехотных дивизий 18-й волны и четыре новые пехотные дивизии 19-й волны.

К дивизиям 18-й волны (волна «Золото Рейна») относилась и сформированная в январе 1942-го 384-я пехотная дивизия. Уже через восемь месяцев после прибытия на Восточный фронт остатки этой дивизии растворились в Сталинграде. Примерно столько же прожила и 384-я пд второго формирования, которая, прибыв на наш фронт в конце 1943-го, с апреля по июль 1944-го исчезала и исчезла на юге Украины и в Молдове…

В состав 384-й пехотной дивизии первого формирования входили:

— Infanterie-Regiment 534 (Саксонский)

— Infanterie-Regiment 535 (Силезский)

— Infanterie-Regiment 536 (Австрийский)

— Artillerie-Regiment 384 (в составе четырех дивизионов)

— Panzeijäger-Abteilung 384 (в составе самокатного эскадрона и двух истребительно-противотанковых рот)

— Pionier-Bataillon 384

— Nachrichten-Abteiliung 384

— Sanitäts-Abteilung 384

Первым командиром 384-й пехотной дивизии был генерал-лейтенант барон фон Габленц (Eccard Freiherr von Gablenz)[472]. Он же командовал дивизией и под Харьковом.

Командир 384-й пехотной дивизии генерал-лейтенант фон Габленц.