Читать книгу - "Русская армия между Троцким и Сталиным - Леонид Млечин"

Ворошилов и Минин отказались публиковать этот приказ и знакомить с ним войска.

Тогда уже Троцкий обратился в ЦК. Пленум ЦК 2 октября 1919 года поддержал Реввоенсовет и постановил: «Вызвать Сталина к прямому проводу и указать ему, что подчинение Реввоенсовету абсолютно необходимо».

Секретарь ЦК Яков Свердлов, исполняя решение пленума, телеграфировал в Царицын: «Все решения Реввоенсовета обязательны для военсоветов фронтов. Без подчинения нет единой армии. Убедительно предлагаем провести в жизнь решения Реввоенсовета. В случае, если считаете их вредными, неправильными, предлагаем приехать сюда, обсудить совместно, принять надлежащее решение».

Сталин и Ворошилов написали Ленину письмо, обвиняя Троцкого в том, что он «грозит отдать все дела фронта и революции на Юге в руки генерала Сытина, человека не только не нужного на фронте, но и не заслуживающего доверия и потому вредного. Губить фронт ради одного ненадежного генерала мы, конечно, не согласны».

Сталин и Ворошилов требовали «обсудить в ЦК партии вопрос о поведении Троцкого, третирующего виднейших членов партии в угоду предателям из военных специалистов и в ущерб интересам фронта и революции. Поставить вопрос о недопустимости издания Троцким единоличных приказов… Пересмотреть вопрос о военных специалистах из лагеря беспартийных контрреволюционеров. Все эти вопросы мы предлагаем ЦК партии обсудить на первоочередном заседании, на которое, в случае особенной надобности, мы вышлем своего представителя».

Ленин их не поддержал и оставил в силе распоряжения председателя Реввоенсовета. Но тут уже потребовал наведения порядка Троцкий: «Категорически настаиваю на отозвании Сталина. На Царицынском фронте неблагополучно, несмотря на избыток сил. Ворошилов может командовать полком, но не армией в пятьдесят тысяч солдат. Тем не менее я оставлю его командующим армией при условии подчинения командующему Южного фронта Сытину».

Троцкий заявил, что, если Ворошилов и Минин не подчинятся приказам, он отдаст их под суд:

«У нас успехи во всех армиях, кроме Южной, в особенности Царицынской, где у нас колоссальное превосходство сил, — но полная анархия на верхах. С этим можно совладать в двадцать четыре часа при условии вашей твердой и решительной поддержки. Во всяком случае, это единственный путь, который я вижу для себя».

Сталина вызвали в Москву. С ним разговаривали Ленин и Свердлов. «Ильич в бешенстве», — сообщил Сталин Ворошилову. Сталин сгоряча подал в отставку с поста члена РВС Республики и Южного, фронта. Но сообразил, что все проиграл, и пошел на попятную, сообщил Свердлову, что забирает свое заявление.

Он опять разговаривал с Лениным, который телеграфировал Троцкому, что Сталин все же хочет продолжать действовать на Южном фронте, что он снимает свое требование убрать Сытина и что Ворошилов будет подчиняться центру.

Ленин обратился к Троцкому с личной просьбой:

«Сообщая Вам, Лев Давидович, обо всех этих заявлениях Сталина, я прошу Вас обдумать и ответить, во-первых, согласны ли Вы объясниться лично со Сталиным, для чего он согласен приехать, а во-вторых, считаете ли Вы возможным, на известных конкретных условиях, устранить прежние трения и наладить совместную работу, чего так желает Сталин.

Что же касается меня, то я полагаю, что необходимо приложить все усилия для налаживания совместной работы со Сталиным».

Ворошилов и Минин были выведены из Реввоенсовета фронта (Сергея Минина потом сделают членом РВС Первой конной армии. В состав Реввоенсовета Южного фронта дополнительно ввели Мехоношина, Бориса Леграна и Алексея Окулова. Штаб фронта, как и требовал Троцкий, перевели из Царицына в Козлов.

А Царицын попал в исключительно трудное положение. К городу приближались казачьи части генерала Краснова. И пока Сталин воевал с собственным штабом и военспецами, белые успешно наступали, захватили Северный Кавказ и едва не взяли Царицын. Главком Вацетис телеграфировал командованию 10-й армии (командующим стал Ворошилов): «Катастрофическое положение Царицына всецело ложится на вашу ответственность, ибо произошло исключительно от вашего нежелания работать с комфронтом Сытиным».

Город спас бывший генерал Сытин. Но Сталин и Ворошилов продолжали обвинять во всем военспецов и требовали заменить «генштабистов коммунистами».

Троцкий отвечал им: «Больше всего вопят против применения офицеров либо стоящие далеко от всей работы военного механизма, либо такие партийные деятели, которые сами хуже всякого саботажника: не умеют ни за чем присмотреть, странствуют, бездельничают, а когда проваливаются — взваливают вину на генштабистов».

Кончился этот конфликт тем, что Сытина из Царицына все-таки выжили. Для начала его арестовали по совершенно надуманному обвинению, сообщив в Москву:

«В связи со сбивчивыми показаниями и объяснениями Сытина по поводу командированных им лиц без ведома и согласия членов Реввоенсовета и самовольной отправки в Тамбов вагона с невыясненным грузом Сытин подвергнут временному домашнему аресту…»

Арест был лишь удобным поводом избавиться от бывшего генерала. Павла Павловича Сытина отправили в Москву, где он стал начальником военно-административного отдела управления делами Реввоенсовета.

Сталин и Ворошилов, сражаясь с кадровым офицерством, покровительствовали партизанщине. Кончилось это трагически.

Иван Лукич Сорокин, бывший хорунжий, в 1918 году организовал казачий отряд и выступил против Добровольческой армии. Он окончил военно-фельдшерскую школу и 2-ю Тифлисскую школу прапорщиков, в Первую мировую служил в 3-м Линейном полку Кубанского казачьего войска. В Красной армии Сорокина назначили сначала командующим Ростовским боевым участком, потом командующим Красной армией Северного Кавказа, поставили под его начало 11-ю армию.

Иван Сорокин, видя, что самовольство поощряется, тоже желал быть единоличным хозяином. Под предлогом невыполнения боевого приказа, он 8 октября 1918 года расстрелял командующего Таманской армией Ивана Ивановича Матвеева. 21 октября 1918 года Сорокин расстрелял руководителей Северо-Кавказской республики. 27 октября его объявили вне закона и арестовали. В тюрьме убили.

На закрытом заседании VIII съезда Ленин сказал:

— Товарищ Ворошилов говорит: у нас не было никаких военных специалистов и у нас шестьдесят тысяч потерь. Это ужасно… Вы говорите: мы героически защищали Царицын… В смысле героизма это громаднейший факт, но ясно, что по шестьдесят тысяч мы отдавать не можем и что, может быть, нам не пришлось бы отдавать эти шестьдесят тысяч, если б там были специалисты, если бы была регулярная армия…

Натолкнувшись на сопротивление Троцкого, Сталин перестал с ним общаться и стал бомбардировать Ленина телеграммами, обвиняя председателя Реввоенсовета в том, что он запрещает партийному руководству вмешиваться в дела военных специалистов, которые в реальности контрреволюционеры, и тем самым «губит фронт»:

«Прошу, пока не поздно, унять Троцкого и поставить его в рамки, ибо боюсь, что сумасбродные приказы Троцкого, если они будут повторяться, отдавая все дело фронта в руки заслуживающих полного недоверия так называемых военных специалистов из буржуазии, внесут разлад между армией и командным составом и погубят фронт окончательно…