Читать книгу - "Сталинские коммандос. Украинские партизанские формирования 1941-1944 - Александр Гогун"

«Я пришел бы, сказал, так, осторожненько скажу: “Дорогой Саша, есть сведения, что Вы были комсомольцем”. А ты так с перепугу: “Нет.”. [А я: ] “У меня есть сведения — в такое-то время ты был в комсомоле, был даже очень активным комсомольцем!” Все. И пошел “вешать”. И Саша, смотрю, уже сдается. Ну, чуть припугнуть можно было… “Скажем, ты в комсомоле был, вот на тебя там цидульку (донос. — А. Г.) какую-нибудь сделаем и пустим на полицию или немцам”. Были любые методы. Насильственных методов не применяли, а путем уговора и таких, как говорят, облегающих данных, было достаточно для того, чтобы завербовать»^[724].

О похожих методах убеждения вспоминал в своих мемуарах командир самого крупного украинского соединения Степан Маликов. Его оперативники узнали, что в Житомире проживет некая Мария Розен, уроженка Бердичева, которая потеряла обоих родителей и работала переводчицей в одной из немецких фирм. «Объект вербовки» скрывала свое еврейское происхождение, выдавая себя за фольксдойче: «Однажды на житомирском рынке к Марии подошел молодой человек и сообщил, что привез ей привет из Бердичева. После угрозы вызвать полицию сказал, что полиция для фрау не менее опасна, чем для него. Когда они отошли, молодой человек добавил: “Вы не должны забывать, кто замучил Ваших родителей. Мы боремся с оккупантами и нам нужна Ваша помощь. Одной, без друзей, Вам не обойтись. Трудно даже будет скрыть, что Вы — еврейка”. Мария стала с увлечением помогать подпольщикам и партизанам»^[725].

Использовались и более суровые приемы по привлечению потенциальных информаторов к сотрудничеству. По свидетельству диверсанта и разведчика Леонида Бернштейна, при разработке коллаборационистов в райцентре Клетня партизанами Черниговско-Волынского соединения на задание была послана девушка, «которая сумела встретиться с начальником полиции и передать письмо от партизан. — “Если вы расстреляете нашу партизанку, мы расстреляем 16 твоих родственников, взятых нами в заложники”.

И начальник полиции передал все требуемые сведения. А если бы такого не случилось, уж поверьте, партизаны бы свое слово сдержали»^[726].

Нередко агентам давали материальные ценности, в том числе украшения, или деньги. Делалось это либо для того, чтобы завербовать человека, либо чтобы облегчить агенту выполнение задания — например, откупиться от проверки документов, или дать взятку какому-либо должностному лицу с целью получения от него сведений, но при этом не вербуя его.

По словам секретаря подпольного Сумского обкома П. Куманька, были и другие способы получения услуг от представителей оккупационных властей: «Полезнее всего брать для этой работы красивых девушек. Вот мы знаем такой случай по Шостке, когда одна девушка связалась с бургомистром, получила право проезда в Киев и обратно, дважды побывала в Киеве и привезла нам очень ценные сведения. В Киеве она также заимела связь с большим начальством»^[727].