Читать книгу - "Чаша Грааля и потомки Иисуса Христа - Лоренс Гарднер"

Обратившись к Скрижалям Откровения и применив на практике законы «священной геометрии», зодчие тамплиеров создавали на все времена изумительнейшие божественные памятники во славу христианского мира. У северного фасада собора Богоматери в Шартре («портала посвященных») на небольшой колонне помещено рельефное изображение фрагмента библейского путешествия Ковчега Завета. Расположенная выше надпись гласит: «Пусть события идут своим чередом — ты должен доставить ковчег».

Как сама идея построения соборов Богоматери, так и разработка проектов целиком принадлежит тамплиерам и цистерцианцам. Слово «готический» применительно к архитектурному стилю не имеет вообще ничего общего с племенем готов и восходит к греческому «готик» — «магический». Несмотря на то, что для окончательного завершения строительства отдельных храмов потребовалось более сотни лет, большая часть соборов была воздвигнута приблизительно в одно и то же время ^[83]. Строительство собора в Париже было начато в 1163 году, в Шартре — в 1194 году, в Реймсе — в 1211 году и в Амьене — в 1221 году. Другие соборы Богоматери в ту же эпоху возводились в Байё, Абвиле, Руане, Лане, Эврё и Этампе. В точном соответствии с принципом Гермеса Трисмегиста — «что вверху, то и внизу», общая схема размещения на карте соборов Богоматери является копией расположения звезд в созвездии Девы.

Примечательно, что из всех храмов собор Богоматери в Шартре, как утверждают, располагается на самом священном месте. Среди крупных специалистов по истории храма в Шартре видное место занимает Луи Шарпантье, чьи исследования и научные труды внесли существенный вклад в понимание готической архитектуры в целом. В районе Шартре величина теллурических токов в недрах земли достигает максимальных значений, и еще со времен друидов данная местность славилась своим божественно целебным воздухом. Холм, на котором расположен собор Богоматери, считался настолько священным и высокопочитаемым местом, что на земле его не удостоился чести быть захороненным не только ни один король, епископ, кардинал или каноник, но и вообще никто. На могильном кургане некогда находилось языческое капище, посвященное богине-праматери, — и это место пользовалось популярностью у богомольцев еще задолго до появления на свет Иисуса. Над так называемым «Гротом друидов», отождествлявшимся с «Чревом Земли», располагался мегалитический жертвенник, а внутри него находился священный дольмен ^[84].

Одной из величайших тайн готической архитектуры цистерцианцев являются цветные витражи, украшающие окна собора. Появившись неожиданно в начале XII века, они также внезапно исчезли в XIII столетии. Ничего подобного им ни до, ни после никто не видел. И не только потому, что яркость настоящих готических витражей превосходит в этом отношении все остальные орнаментальные композиции из цветного стекла; их преимущество заключается в существенно большей способности усиливать проходящий через них свет. В отличие от витражей других архитектурных стилей их внутренний осветительный эффект постоянен вне зависимости от того, солнечно или пасмурно снаружи. Даже в сумерки эти цветные стекла продолжают искриться так, как никакие другие.

Витражи готических соборов также обладают уникальной способностью трансформировать губительное для всего живого ультрафиолетовое излучение в благодатный свет. Секрет их изготовления, однако, так и не раскрыт до нашего времени. Хотя известно, что цветное стекло производилось в соответствии с алхимическими рецептами Гермеса Трисмегиста, проникнуть в их тайну невозможно даже с помощью новейших аналитических технологий. Среди тех, кто занимался исследованиями в области совершенствования оптических свойств цветного стекла, был ирано-таджикский писатель, математик и философ Омар Хайям. Алхимики утверждали, что их метод окрашивания связан с «вселенским духом» — космическим дыханием Мироздания — или, выражаясь современным языком, мощной проникающей радиацией.

Готические соборы повсеместно изобилуют выполненными из стекла и камня произведениями искусства на библейские и евангельские сюжеты, где особое место уделяется жизни Иисуса Христа. Некоторые из этих экспонированных работ были помещены на экстерьере собора уже после начала XIV века, и характерно, что среди них нет ни одного изображения Распятия, относящегося к готической эпохе. Руководствуясь письменами доевангельских времен, найденными рыцарями Храма в Иерусалиме, тамплиеры не приемлели Распятие в том виде, в каком ход его событий был изложен в Новом завете, а по этой причине никогда не изображали данной сцены. На западном фасаде собора в Шартре в одном из окон XII столетия помещен медальон с рельефным изображением Распятия Христа. Однако он был перенесен сюда в более позднее время из другого места — скорее всего из Сен-Дени, расположенного к северу от Парижа. Заимствованные аналогичным путем окна имеются и в других соборах Богоматери.

Кроме золотых слитков тамплиерам удалось отыскать в Иерусалиме также и множество рукописных книг на древнееврейском и восточно-арамейском языках. Как уже упоминалось выше, многие из них относились ко времени, предшествовавшему созданию Евангелия, и содержали сведения, написанные рукой непосредственных участников событий того времени. Данные манускрипты, разумеется, никогда не публиковались, да и не могли быть допущены церковной иерархией для массового пользования. Бытовало общепринятое мнение, что рыцари Храма обладали способностью столь глубокого проникновения в суть вещей, которое затмевало величие ортодоксального христианства. Эта способность позволила тамплиерам прийти к выводу о том, что церковь неверно трактовала как рождество Христово, так и Воскресение. Тем не менее, несмотря на это укоренившееся мнение о храмовниках, они по-прежнему почитались праведными людьми, непоколебимо преданными папам-цистерцианцам той эпохи.

По прошествии определенного времени, однако, эти высокопочитаемые познания храмовников стали причиной их яростного преследования со стороны инквизиторов-доминиканцев. Произошло это в XIV веке, в тот самый момент истории христианства, когда исчезли последние признаки свободомыслия. Ни специальные познания, ни доступ к истине не принимались более во внимание Римом, проводившим жесткую политику репрессий. Подобным образом в религии исчезли все следы женского представительства, если не считать Марии, матери Иисуса, представлявшей теперь в церкви всю женскую половину человечества. Практически же полубожественный образ Богородицы был настолько удален от реалий бытия, что Мария, по сути дела, в сознании людей уже ни с кем не связывалась. Несмотря на все это, луч надежды продолжал светить сквозь мрак столетий, — ибо другой женский образ воссиял над собором Богоматери. Многовековой культ Марии Магдалины — земного воплощения Мудрости-Софии — остается главенствующей идеей этих божественных монументов. На одном из прекраснейших оконных витражей, где запечатлен ее бессмертный образ, имеется надпись, которая гласит: «Даровано водоносами». Мария была носительницей Святого Грааля, и она, несомненно, еще более возвеличится в своем новом качестве «вдохновляющего образа» Эры Водолея — эпохи обновленного интеллекта и Вселенского Закона из Ковчега Завета.