Читать книгу - "Иван Молодой. Власть полынная - Борис Тумасов"

Четвертые сутки смиренно стоит отец Сергий у митрополичьего крыльца, шепчет слова молитвы, ждет решения своей судьбы.

Нелюбезно встретил его Геронтий, посохом на него замахнулся, ногами затопал.

- Как мог ты, Сергий, высоким саном облеченный, прилюдно мантию архиепископа скинуть и епархию покинуть? Не будет тебе моего прощения. Отправляйся, жди моего слова!

И прогнал отца Сергия.

Теперь стоит, ждет он, когда митрополит милость свою явит.

Служки владычные, чернецы ходят мимо отца Сергия, снуют, будто не замечая его.

Ночи опальный проводит тут же, на ступенях митрополичьих хором. Запахнет свой старый кожушок, чуть вздремнет и снова стоит, молится, грех тяжкий отмаливает. А ему бы, Сергию, вины свои не признать, в чем они, он и сам не знает. Видать, не по своим заслугам он на епархию Новгородскую поставлен, сломился. А должен был паству наставлять в смирении и послушании.

Но его, Сергия, видно, гордыня одолела. Оттого слух, кем-то пущенный, воспринял как обидное.

- Нет, отец Сергий, вознесся ты непомерно. Смирись, в послушании живи, ибо ты есть слуга Божий. Покорись Господу и надейся на его милость… «И не введи нас во искушение, но избави нас от лукавого. Яко твое есть царство, и сила, и слава, во веки», - шепчет опальный Сергий.

Прикрыл он глаза, не спит, не дремлет, а губы слова молитвы шепчут.

От мысли оторвал голос чернеца.

- Отец Сергий, владыка зовет.

Поднялся Сергий в покои митрополита. Владыка строго смотрел на него.

- Принес ли ты, нечестивец, свое покаяние? - спросил Геронтий.

- Прости, владыка, грешен я.

- Не на Валаам отправляю тебя, Сергий, а монахом-страдником в Чудов монастырь…

В Чудов монастырь в келью отца Сергия явился Варсонофий.

Тлеет лампада под святыми образами, тяжко вздыхает старец. Перекрестился Варсонофий:

- Исповедуйся, Сергий, сними грехи с души своей…

Встал старец Сергий под причастие. В чем каялся, что говорил, - о том, кроме исповедавшего, никто не знает. В том тайна исповеди…

Неделю спустя пришел в келью Иван Третий. Склонился под притолокой, закрыв собой весь проем. Присел на край ложа, долго не начинал разговора.

По сторонам глазами повел. Крупный, борода щедро серебром усыпана.

Наконец промолвил:

- Отче Сергий, неспроста ты Новгород покинул, чую, не по-доброму живут новгородцы. Крамола зреет… Что о ней тебе известно, отче?

Сергий пожевал бескровными губами, ответил, переводя дыхание:

- Сыне, исповедался я и не хочу огорчать тебя. Не по мне ноша, возложенная на меня святой церковью. Прости меня государь.

И закрыл глаза.

Выбрался Иван Третий из кельи Сергия, за ворота Чудова монастыря вышел и у самого дворца встретил молодого великого князя.

- Иван, - позвал государь сына, - от отца Сергия я. Таит старик что-то, а ведь перед Богом скоро ответ держать… Чую, назрело время, не по-доброму говорить надобно с новгородцами, а допрос повести с пристрастием… Призову я именитых людей Новгорода в Москву на суд и расправу. Пора смуте конец положить…

В постоянных молитвах отец Сергий не замечал, как летело время…

На Масленой провожали зиму. Где-то там, за стенами кельи, праздник был веселый, разгульный, с блинами и медами хмельными. На Красной площади качели до небес. Скоморохи и певцы люд потешают.

А Сергий от всенощной в келью удалился, подальше от искуса. На душе пусто, тоскливо. Нахлынуло старое, древнее, тревожило. Постарался прогнать воспоминания.

Поднялся Сергий с жесткого ложа, поправил пальцами фитилек лампады, накинул поверх рясы латаный тулуп, нахлобучил клобук и выбрался из кельи. Под ярким солнцем снег таял, оседал. С крыш капало.

Через Фроловские ворота Сергий выбрался на Красную площадь, остановился. Люда полно. Вся Москва сюда вывалила. Гомон, смех. Поблизости от Сергия бабы и девки в кружок собрались, ротозейничают. Ложечник-плясун по кругу ходит, пританцовывает, в ложки наяривает.