Читать книгу - "Дневники исследователя Африки - Давид Ливингстон"

Бин Джума – длинный, худой, нескладный суахили ростом в шесть футов два дюйма, толстогубый, нос крючком. Я сказал Мохамаду, что если Бин Джума пойдет с нами в страну маньюэма, то всему нашему отряду отрежут отступление. Этот Бин Джума явился сюда, купил себе в слуги раба, и тот убежал. Тогда Бин Джума стал угрожать жителю деревни Чапи из-за беглеца (сам он говорит, что угрожал троим), а затем захватил десять человек взамен этого беглого; Мохамад вернул из них шестерых. Вот что послужило началом войны.

Теперь, когда война разгорелась, я вынужден поступать так, как Мохамад, и отступать вместе с ним днем или ночью. Нет смысла сейчас спрашивать у меня совета, но ясно, что они своим поведением, не имеющим никакого оправдания, поставили меня в ложное положение. Они теперь боятся, что султан Сеид Маджид будет винить их в этом; пока что Сеид бин Хабиб прислал мне личное сообщение, приглашая прийти с его посланными к нему и оставить эту партию.

Я вижу, что теперь план заключается в попытке очистить дорогу от Чапи, а затем идти дальше, но мне так отвратительна эта война из-за рабов, что я собираюсь пойти на риск нападения со стороны населения страны и отправиться завтра без Мохамада Богариба, хотя он мне нравится гораздо больше, чем Мпамари или Сеид бин Хабиб. Какое вопиющее лицемерие обращаться к Корану за наставлением, в то время как похищенные женщины, девушки и рыба находятся в руках Бин Джумы.

8 и 9 декабря. Мне пришлось ждать, пока ваньямвези приготовят пищу. Мохамад не распоряжается ими, да и никем вообще. Пришли двое бабемба и сказали, что они отказываются от борьбы, но просят вернуть им жен, захваченных людьми Сеида, когда они шли сюда. Эту разумную просьбу сначала отклонили, но благоразумие победило, и арабы согласились сделать хоть что-нибудь, чтобы смягчить гнев врага; отослали шесть пленных, в том числе двух женщин, за которых просили бабемба.

11 декабря. Шли шесть часов, африканцы нас не трогали. Построили ограду, наутро перешли через реку Локинда и ее приток Мукоси. Здешнее население подвластно Чисаби, который не присоединился к другим вождям бабемба. Идем между двумя грядами поросших лесом гор, составляющих продолжение тех, что тянутся по обеим сторонам озера Мверу.

12 декабря. Надоевшая история с бегством рабов повторилась вчера, когда скрылись два раба Мпамари, несмотря на то что у них на шее ярмо и оба они у него с юных лет. Из недавно приобретенных рабынь Мохамада Богариба не осталось ни одной, имеющей привлекательную внешность; все хорошенькие рабыни ловко добиваются благосклонности, просят снять с них ярмо, а затем сбегают. После четырехчасового перехода пришли в деревню Чисаби и в лагерь Сеида бин Хабиба; лил непрерывный дождь, который испортил торжественную встречу Сеида с его родственником Мпамари. Однако женщины стойко провели встречу, хотя и промокли насквозь, – они танцевали и пели приветствия с усердием, достойным лучшего применения, как выражаются репортеры.

По обычаю, торговец, принимающий гостей, режет коз и кормит прибывших не менее двух дней; Сеид соблюдает это правило гостеприимства, хотя продолжается непрерывный дождь.

14 декабря. Пушица и папоротники, растущие по всей стране, подтверждают большую влажность Марунгу. Дождь идет ежедневно, но это не тот сильный дождь, какой выпадает, когда солнце проходит над нашими головами обратно на юг.

15 декабря. Двухчасовой переход до хребта Тамба. Африканец убил для еды красивую светло-серую маленькую сову нквекве. Черное кольцо вокруг передней части головы и черные уши придают ей сильное сходство с кошкой, привычкам которой сова следует.

16–18 декабря. Вчера вечером умер брат Сеид бин Хабиба. Я решил совсем оставить партию, но Сеид сказал, что Чисаби нельзя доверять; кроме того, поскольку умер брат Сеида, было бы непочтительно с моей стороны оставить его одного хоронить покойника. Этой ночью бежали шесть рабов Сеида – один из них сторожил остальных. Говорят, что одному мобемба, ходившему с Сеидом два раза на берег моря, приглянулась женщина, связанная в цепь с пятью другими рабами. Он отпустил этих пятерых и взял с собой женщину. Остальные пять немедленно исчезли; сейчас, когда трава уже высокая и зеленая, никто не может по следам найти, куда они ушли.

Сеид сказал мне, что не стал бы задерживаться из-за рабов, но остается ввиду смерти брата. Мы похоронили юношу, проболевшего три месяца. Мпамари и еще четверо спустились в могилу. Над ними горизонтально растянули широкое полотно и заставили его слегка колебаться, как будто обмахивали тех, которые укладывали тело в выемке, выкопанной сбоку у дна. Кончив укладывать тело, они стали подгребать к себе землю, а все остальные подталкивали ее к ним, пока не заровняли могилу. Затем подошел мулла, вылил немного воды на могилу и пробормотал несколько молитв. При этом Мпамари громко сказал мне: «Мулла молится так, что его не слышно», а мулла улыбнулся мне, как бы говоря: «За то немногое, что я получу, и это достаточно громко». Во время совершения обряда женщины громко причитали. Мы отправились на обычное место собраний, и все пожимали руку Сеида, как бы снова принимая его в общество живых.

Перед этим Сеид говорил мне, что он сражался с народом, убившим его старшего брата Салема бин Хабиба, и будет продолжать воевать с ними, пока вся страна не будет разорена и опустошена: мусульмане не прощают пролития крови. Сеид убил много людей и захватил множество рабов и большое количество слоновой кости и меди; у него более двухсот бивней, из них многие большого размера.

19–20 декабря. Пришли в укрепленную деревню вождя Чисаби на левом берегу реки Лофунсо, текущей по заболоченной долине, шириной в три мили. Ночью сбежали восемь рабов Мохамада Богариба, один с ружьем и со своей женой. На поиски ходила большая партия, но никого не нашли.

Сегодня арабы убили слона. Послали забрать мясо, но Чисаби приказал людям не трогать принадлежащее ему мясо. Опыт Кабвабваты говорил нам – «держитесь мягко»; поэтому чтобы задобрить вождя, ему послали шесть ярдов коленкора и две мотыги; тогда Чисаби потребовал половину мяса и один бивень; мясо отдали, но выдать бивень вежливо отказались, сказав, что вождь – юноша, а это требование подсказано его советниками. В ответ было сказано еще, что Касембе, Чикумби, Нсама и Мерере вообще ничего не требовали. Вероятно, его советники слыхали об установленном португальцами законе и хотят ввести его здесь. Все же оба бивня остались у арабов.

22 декабря. Переправились через реку Лофунсо, пройдя вброд через три рукава, первый из них шириной в сорок семь ярдов, затем через саму реку, в пятьдесят ярдов и глубиной по горло. Двоих снесло, и они утонули, еще двоих спасли прыгнувшие в воду люди; одним из спасавших был мой слуга Суси. Одного человека сильно укусил крокодил, но зверя отогнали. Ночью сбежали два раба: женщина отвязала ярмо мужа от дерева и убежала с ним.

24 декабря. Сегодня нас задерживают больные, их пятеро. Некоторые не могут идти от слабости и поноса, вызванного тем, что они спали на сырой земле неодетыми.