Читать книгу - "Китайская головоломка - Аркадий Жемчугов"

В ноябре 1928 года ЦК с целью повышения уровня безопасности партийной работы принял решение о создании Особого комитета в составе генерального секретаря КПК Сян Чжунфа, члена Политбюро Чжоу Эньлая и кандидата в члены Политбюро Гу Шуньчжана. Кроме того, был учрежден особый отдел для обеспечения безопасности руководителей партии. Его возглавил Чжоу Эньлай. И справедливости ради, следует отметить, что в решении возложенных на него сугубо специфических, контрразведывательных задач он проявил завидный профессионализм и присущую ему оперативность.

Чжоу Эньлай начал с создания агентурных позиций в спецслужбах гоминьдана. И это ему удалось. «Свой человек» Ян Дэньни вошел в доверие к руководителям чанкайшистской разведки Чэнь Лифу и Чжан Даофаню, добился особого расположения шефа шанхайской контрразведки Сюнь Эньцзэна, с благословения которого установил тесные контакты с иностранными спецслужбами в Шанхае, прежде всего, с английскими. От Ян Дэньни вскоре стала поступать информация, позволявшая своевременно предотвращать разгромы партийных структур, аресты ответственных сотрудников ЦК, разоблачать предателей в своих рядах.

Помимо Ян Дэнъни Особому отделу удалось в течение 1929 года внедрить в спецслужбы гоминьдана еще ряд своих людей. Один из них, Цянь Чжуанфэй, сумел занять должность помощника по особым поручениям заведующего партийно-следственным сектором орготдела ЦК гоминьдана.

Роль этих «кротов» в обеспечении безопасности руководящих деятелей КПК трудно было переоценить. Стоило гоминьдановцам напасть на след кого-нибудь из них или выследить место их проживания, как Особый отдел оперативно принимал превентивные меры: «засветившиеся» немедленно переселялись, меняли фамилии и даже внешность. Чаще других это приходилось делать самому Чжоу Эньлаю. Он менял квартиры каждый месяц или даже каждые полмесяца. За ним гоминьдановцы охотились днем и ночью. Таков был приказ самого Чан Кайши.

Скрупулезно соблюдая требования конспирации, Чжоу Эньлай настаивал на том, чтобы все члены партии поступали точно так же.

В книге Мао Мао «Мой отец Дэн Сяопин» приведены воспоминания Чжан Цзиэня, который в 1928 году был направлен в Шанхай на работу в одно из подразделений аппарата ЦК, обосновавшееся в квартале Цинхэ, в доме по проспекту Умалу. Нижний этаж дома занимала мелочная лавка, в которой продавались сигареты, туалетное мыло, спички и всякая всячина. «Эту лавку первоначально открыл Дэн Сяопин в качестве прикрытия для конспиративной работы, — вспоминает Чжан Цзиэнь. — На верхнем этаже этого дома жил член Политбюро Ли Вэйхань; после перевода Ли Вэйханя на работу в качестве секретаря комитета КПК провинции Цзянсу он переехал в западный район Шанхая, где была штаб-квартира комитета КПК провинции Цзянсу; мы с женой переехали сюда. В этом учреждении несколько раз проводились заседания Политбюро ЦК КПК, в которых участвовали Сян Чжунфа, Чжоу Эньлай, Цюй Цюбо…

С целью конспирации Чжоу Эньлай рекомендовал женщинам делать прически, укладывая волосы узлом, носить модную обувь; в учреждении, по его мнению, должна была жить супружеская пара, а не заметные посторонним революционеры…

А мужчинам, которые вели подпольную работу, надо было маскироваться под состоятельных людей, поэтому они одевались в длинные китайские халаты, носили шляпы».

В августе 1928 года Чжоу Эньлай нелегально прибыл в Советский Союз, где в июне-июле в пригороде Москвы в обстановке строжайшей секретности состоялся VI съезд КПК, на котором были подведены итоги национальной революции 1925–1927 годов и намечены пути дальнейшего развития национально-освободительной борьбы китайского народа. Чжоу Эньлай предоставил участникам съезда отчет об организационной работе партии и доклад по военным вопросам. По его инициативе все участники съезда прошли обучение по военной подготовке и нелегальной работе на краткосрочных курсах, организованных Генштабом Рабоче-Крестьянской Красной Армии.

На съезде Чжоу Эньлай был избран членом Политбюро, секретарем ЦК и заведующим орготделом ЦК КПК. Тогда же, летом 1928 года, он принял участие в работе 6-го конгресса Коминтерна в Москве, на котором был избран кандидатом в члены Исполкома Коминтерна.

В октябре 1928 года он нелегально возвращается в Шанхай и вновь приступает к руководству повседневной деятельностью партии в условиях глубокого подполья.

В июне 1930 года он в очередной раз нелегально посетил Москву, где доложил Исполкому Коминтерна о внутриполитической ситуации в Китае, расстановке политических сил и основных направлениях деятельности компартии.

…В шанхайский период своей деятельности Чжоу Эньлай воочию столкнулся с тем, против чего бессильна даже самая строгая конспирация — с предательством, причинившим колоссальный урон, прежде всего, руководящей прослойке КПК. Особенно болезненными для него, в том числе в личном плане, оказались два случая измены. И того и другого предателя он близко знал как по работе, так и в быту. Обоим доверял как самому себе.

Кандидат в члены Политбюро, член Особого комитета ЦК по вопросам безопасности Гу Шуньчжан — выходец из рабочих. Характеризовался умным, способным, рассудительным революционером. Положительно зарекомендовал себя на руководящей работе, в том числе в Особом отделе. Были известны и его недостатки: люмпен-пролетарские замашки, вольности в семейной жизни, курение опиума. За все это ему частенько доставалось от Чжоу Эньлая.

25 апреля 1931 года, оказавшись по долгу службы в Ухани, он вдруг вспомнил, что когда-то был неплохим фокусником и решил тряхнуть стариной на сцене местного уханьского театра Юи. Во время представления его опознали и арестовали. А на первом же допросе он «заговорил». Знал же он многое и многих. С трудом уверовав в нежданно свалившуюся на них удачу, гоминьдановские контрразведчики поспешили отбить телеграмму в Нанкин. Однако первым с ней ознакомился Цянь Чжуанфэй, который незамедлительно информировал о случившемся Чжоу Эньлая. Как пишет Мао Мао, «Чжоу Эньлай действовал быстро и решительно: переместил все учреждения, и все товарищи, которых знал Гу Шуньчжан, переехали на новые квартиры, были изменены все известные Гу Шуньчжану методы подпольной работы. Чжоу Эньлай, пренебрегая личной опасностью, сам ходил оповещать ответственных товарищей о необходимости переезда. Лично уведомив одну из сотрудниц о необходимости срочного переезда, он не забыл посоветовать ей, как лучше уберечь мужа, ответственного работника военного комитета. Тот в это время плыл на пароходе из Шанхая в Ухань. Совет Чжоу Эньлая помог — тот сошел на полдороге с парохода и избежал ареста».

Тем не менее предательство Гу Шуньчжана нанесло ощутимый ущерб организации подпольной работы, создававшейся в течение нескольких лет. Ряд нелегальных структур был распущен. Целой группе ответственных работников и рабочего персонала аппарата ЦК пришлось срочно покинуть Шанхай и перебраться в другие районы страны. Наконец, Гу Шуньчжан предал ранее арестованного гоминьдановцами, но так и неопознанного руководящего работника ЦК Юнь Дайина, который вскоре после его опознания предателем был казнен.

Не менее чувствительным ударом для партии и лично Чжоу Эньлая стала измена Генерального секретаря ЦК КПК Сян Чжунфа.