Читать книгу - "Американская империя. С 1492 года до наших дней - Говард Зинн"

Кроме того, чтобы свести риски к минимуму, необходимо было удостовериться в том, что власть играет традиционную роль содействия бизнесу, которая восходит ко временам Александра Гамильтона и сессии Конгресса первого созыва. Законодательные собрания штатов предоставляли корпорациям уставные полномочия, дававшие им право заниматься предпринимательством и поиском капиталов. Первоначально это были специальные хартии, направленные на реализацию конкретных проектов, затем – генеральные хартии, позволявшие зарегистрировать любой бизнес, отвечающий определенным требованиям. В 1790–1860 гг. было зарегистрировано 2,3 тыс. корпораций.

Представители железных дорог путешествовали в Вашингтон и столицы штатов, обеспеченные деньгами, акциями своих компаний, бесплатными билетами на поезда. В 1850–1857 гг. они бесплатно получили в свое распоряжении 25 млн. акров государственных земель и миллионы долларов в виде облигаций (т. е. ссуд) от легислатур штатов. В 1856 г. в Висконсине железнодорожная компания «Лакросс-Милуоки» таким образом завладела 1 млн. акров, распределив 900 тыс. долл. в форме акций и облигаций между 59 членами законодательного собрания, 13 сенаторами и губернатором штата. Два года спустя железная дорога обанкротилась, и ее облигации обесценились.

На Востоке все большую силу обретали владельцы заводов, которые объединялись между собой. К 1850 г. 15 бостонских семейств, известные как «Члены Ассоциации», контролировали 20 % хлопкопрядильного производства в США, 39 % страхового капитала в Массачусетсе и 40 % бостонского банковского капитала.

В школьных учебниках, рассказывающих об этом периоде, говорится о спорах по вопросу о рабстве, но накануне Гражданской войны именно деньги и прибыли, а не противостояние рабству были верховным приоритетом тех, кто правил страной. Вот как пишут об этом Т. Кохрэн и У. Миллер: «Героями Севера были не Эмерсон, Паркер, Гаррисон или Филлипс. Героем там считался Уэбстер. Тот самый Уэбстер, который являлся сторонником введения тарифов, был земельным спекулянтом, корпоративным адвокатом, политиком-выдвиженцем бостонской «Ассоциации», наследником короны Гамильтона. По его словам, «великой целью государства является защита имущества у себя в стране и уважение и слава за ее пределами». Во имя этих целей он выступал за сохранение единого государства, этим же Уэбстер руководствовался, когда вернул хозяевам беглых рабов».

Вот как описывают историки бостонских богачей: «Живя в роскоши в районе Бикон-Хилл, пользуясь уважением соседей за благотворительную деятельность и покровительство искусству и культуре, эти люди торговали на Стейт-стрит, пока их управляющие руководили фабриками и железными дорогами, а агенты продавали гидроэнергию и недвижимость. Они были отсутствующими лендлордами в самом полном смысле слова. Этих людей не касались эпидемии болезней в фабричных городах, они были также защищены от жалоб своих рабочих или душевных страданий, которые вызывали мрачные убогие окрестности. В городе-метрополии золотые дни переживали расцветавшие искусство и литература, образование и наука. В промышленных городах дети работали наравне с родителями, школы и доктора были лишь обещаниями, а собственная кровать являлась редким предметом роскоши».

Ралф Уолдо Эмерсон описывал Бостон тех лет: «На всех улицах, на Бикон-стрит и Маунт-Вернон, в адвокатских конторах и на верфях есть некий дурной запах, то же убожество, бесцветность и безнадежность, которые можно обнаружить в цехах обувной фабрики». Священник Теодор Паркер сказал своей пастве: «В наши дни деньги – самая внушительная мощь страны».

Попытки установить политическую стабильность и контролировать развитие экономики не вполне удавались. Новый индустриализм, перенаселенные города, многочасовая работа на фабриках, неожиданные экономические кризисы, приводящие к росту цен и потере рабочих мест, нехватка продуктов питания и воды, холодные зимы, душные жилища летом, эпидемии, детская смертность – все это вызывало спорадические реакции со стороны бедноты. Время от времени происходили спонтанные, неорганизованные восстания против богатых. Иногда ярость направлялась на расовую ненависть по отношению к чернокожим, религиозную войну против католиков, а нейтивистский[103]гнев – на иммигрантов. В ряде случаев эта ярость воплощалась в демонстрациях и забастовках.

«Джексоновская демократия» пыталась создать консенсус вокруг поддержки системы, чтобы сделать ее более безопасной. Совершенно очевидно, что чернокожие, индейцы, женщины и иностранцы находились за рамками этого согласия. Но и многие белые рабочие заявили о своей непричастности к нему.

Полная мера самосознания рабочего класса в те годы, равно как и в любой другой период, сокрыта в истории, но до нас дошли фрагменты, заставляющие удивляться, сколь многое стояло за практичным молчанием трудящихся. Из 1827 г. дошло «Обращение… к ремесленникам и рабочим сословиям… Филадельфии», написанное «неграмотным ремесленником», скорее всего молодым сапожником, в котором говорится: «Нас угнетают во всех отношениях – мы тяжело работаем, производя все блага, которыми пользуются другие, в то время как мы сами получаем лишь крохи, и даже это в современном обществе зависит от доброй воли работодателей».

Филадельфийские рабочие пригласили одну из первых феминисток и социалисток-утописток, Фрэнсис Райт из Шотландии, выступить перед ними 4 июля 1829 г. на одном из первых общегородских съездов профсоюзов в США. Она спросила, свершалась ли революция для того, чтобы «раздавить сыновей и дочерей вашей индустриальной страны… забвением, нищетой, греховностью, голодом и болезнями». Ф. Райт задавалась вопросом, почему новые технологии снижали ценность человеческого труда, делая людей придатками машин, уродуя тела и души детей, работавших на предприятиях.

Позднее, в том же году Джордж Генри Эванс, печатник и редактор газеты «Уоркингмэнс адвокейт», составил текст «Декларации независимости рабочих людей». Среди предложенного вниманию «беспристрастных и справедливых» сограждан перечня «фактов» были и такие:

«1. Законы об обложении налогами… наиболее угнетающе воздействуют на один класс общества…

3. Законы о создании частных корпораций все являются предвзятыми… давая одному общественному классу преимущества за счет другого…

6. Законы… лишили девять десятых членов общества, которые не являются богачами, равных возможностей наслаждаться «жизнью, свободой и стремлением к счастью»…Закон о праве удержания имущества в пользу землевладельцев, направленный против арендаторов… является одной из бесчисленных иллюстраций этого».

Дж. Эванс считал, что «все достигшие совершеннолетия должны иметь равное с остальными имущество».

В 1834 г. бостонский общегородской Союз ремесленников, в состав которого входили также квалифицированные ремесленники из Чарлзтауна и женщины-обувщицы из Линна, также обратился к Декларации независимости: