Читать книгу - "В тумане тысячелетия - Александр Красницкий"

Лишь только смолкли последние звуки арфы, сопровождавшие припев, как широко распахнулись восточные, предназначенные для входа женщин, двери^[16], и в них показалась Эфанда. На голове её было белое, вытканное золотом покрывало невесты, а руки — унизаны золотыми браслетами и кольцами.

С восторгом смотрел Рюрик на свою будущую подругу жизни. С каким отрадным чувством он бросился бы теперь к её ногам! За одно её ласковое слово отдал бы он и всю свою славу, и самое жизнь.

После почтительного поклона конунгу Эфанда заняла своё место, и пир снова зашумел. Слуги, привыкшие к своему делу, быстро разносили между пирующими тяжёлые чаши с мёдом. Щедрой рукой раздавал Бела в подарок храбрецам золотые кольца, запястья. А Гуинар под звуки арфы громко воспевал их подвиги.

— Нет, Рюрик! — воскликнул Олоф. — Мы с тобой делили и радость, и горе, и плен постыдный, и сладость побед... так отчего же мы до сих пор не братья?..

Послышались одобрительные голоса:

— Да, да, отчего вы, храбрые вожди, ещё не побратались?

— Я не решался предложить тебе это, Олоф...

— Гордец! Но теперь я предлагаю тебе побрататься! Доволен ли ты?

— О мой Олоф! Зачем тебе ещё спрашивать!

Рюрик хотя и отвечал своему другу, но мысли его были около Эфанды. Его взор, устремлённый на невесту, так и горел восторгом.

«Видишь, я вернулся! Я принёс к твоим ногам мою славу, Эфанда», — говорил этот взор.

«Я по-прежнему люблю тебя! По-прежнему моё сердце принадлежит только тебе!» — отвечали Рюрику кроткие глаза Эфанды.

А раздольный пир всё шумел.

Удалились женщины, веселье стало непринуждённей. Саги скальда сменились пением самих пирующих, потом начались пляски, и незаметно подкрался рассвет...

— Я горю нетерпением стать твоим братом! — говорил Олоф. — Пойдём, о Рюрик, принесём жертвы Тору и совершим обряд...

Он почти силой увлёк вождя варягов из чертога конунга.

Первые лучи восходящего солнца уже прорезали плывшие в небе тучи. Веял отрадный утренний ветерок, когда оба друга явились к дротту Гиорварду и принесли жертвы гремящему Тору.

Своими руками вырезали они из мягкого дёрна два широких и длинных пласта и, подняв, укрепи ли их на копьях. Потом оба разом прошли они над землёй, пожимая при этом друг другу руки.

Эта часть обряда совершена была в глубоком молчании.

Затем Олоф и Рюрик стали оба на колени перед рыхлой землёй и каждый из них, надрезав себе руку, пролил на землю свою кровь... Смешались кровь славянина и скандинава. С этой поры Олоф и Рюрик связаны были неразрывными узами братства.

— На жизнь! — воскликнул скандинав клятву богам.

— И на смерть! — закончил клятву Рюрик.

— Я же буду вечным свидетелем вашего союза! — торжественно сказал Гиорвард. — Подайте друг другу руки. С этого мгновения узы названого братства должны соединять вас более, чем кровных братьев соединяет их родство...

Ни разу в жизни после этого не разлучался Олоф со своим названым братом Рюриком.

Крепки были подобные союзы в те времена.